— Многовато народа, — рассудительно произнёс Доулсон.

— Совсем рядом центральная арена. Сегодня турнир в честь Багровой Луны, — пояснила Лилиан и опустила взгляд, понимая, что именно здесь и казнят Стеллу.

— О, значит почти приехали! — хмыкнул толстяк.

— Вы поселились где-то неподалёку? — продолжила Лилиан беседу.

— Не то чтобы, — закрыл тот занавески и достал какие-то бумажки. — У нас зарезервировано два места в вип-кабине. Господин выступит на турнире, такое я не мог пропустить! — потрусил он билетами.

— П-понятно. Значит господин — умелый мечник, — подытожила суккуба.

— Маг. — поправил толстяк. — Его волшебство — это искусство нашего мира! Смею сказать, что победитель сегодняшнего турнира уже определён, хе-х!

— Обычно в финале всегда бьются генералы Безарио и Алайн, — пожала плечами Лилиан. — Сильнее их только Владыка.

— Они настолько сильны?! — искренне удивился Доулсон.

— Не то слово, — кивнула суккуба.

— Хм. Понятно, — задумался о чём-то толстяк, как карета остановилась. Он отодвинул шторку и увидел, что они уже на стоянке.

Лакей открыл дверь, а толстяк присвистнул:

— Снаружи толпа ещё больше! Арена точно всех вместит?

Лилиан, покинув экипаж следом, и сама удивилась:

— И правда, словно демоны прибыли со всех окраин…

На стоянке яблоку было негде упасть. Благо для карет был создан сквозной выезд через парковку, ведь возможность развернуться отсутствовала.

— Поскорей, господа, прошу! — поторапливал кучеров панор в бордовом плаще. Рядом с ним стояли два беса. Одетые по праздничному в полосатые бело-зелёные наряды они были до боли смешны. При этом держали в руках бланки, на которых что-то отмечал панор.

— Господин Доулсон, мы будем ждать за территорией, — предупредил кучер. — Если потребуется подъехать раньше окончания мероприятия, прошу известите лакея по связи.

— Езжайте уже, — махнул рукой толстяк. Его взгляд перетёк на суккубу. — Идём, Лилиан. Не хочу пропустить начало торжества.

Суккуба кивнула и пристроилась рядом. Сбежать она не могла, хоть и посещали мысли. Всё из-за ошейника, снять самостоятельно который было невозможно.