Объяснение было вполне разумным, но Намиру чего-то недоставало. Шестеренки его разума скрежетали и клинили. Он никак не мог ухватить нужную мысль. Мужчина заговорил, понимая, что не должен так говорить, потому что это грубо.

— А Мардона-три? Накадия? Там вы тоже бывали прежде?

— Нет, — ответила Челис. — Но я помогла им стать тем, чем они являются сейчас. — Она осклабилась. — Удивлены? Я строила то, что мы теперь пытаемся разрушить. Возможно, моя связь с целями наших атак помогла прелату Верджу предугадать удар по Салласту. Очень неудачно, но именно благодаря моим глубоким знаниям Горлан поверил мне.

— Это не… — Ему пришлось заставить себя замолчать.

Она опять была права. Она всегда была права. Челис была сообразительнее его и плела разговоры как кружево. Но где-то что-то по-прежнему беспокоило его. Что бы там ни было, оно нс имело отношения к прелату Верджу.

— Насколько ваш план, — начал он, тщательно подбирая слова, — я имею в виду весь план, от Анкурала до Куата, связан с вашим желанием отобрать у Империи то, что вы ей дали? В какой степени он является просто вашей местью за то, что вам не оказали должного уважения?

Челис втянула воздух резко, со всхлипом. Намир увидел, как пульсирует жилка на ее шее. Он продолжал говорить, не уверенный в том, что сам желает себя слушать и уж тем более получить ответ.

— Вы постоянно говорили мне, что я не понимаю Империи, всего масштаба нашей операции. Ладно, вы правы. Но что изменит Куат? Если мы до него доберемся, если мы выживем и уничтожим верфи, какое это будет иметь значение для войны? Мне все больше и больше кажется, что это просто какая-то самоубийственная вендетта.

Губернатор стояла перед Намиром с суровым застывшим лицом, грудь ее ходила ходуном от сдерживаемого силой воли приступа кашля.

— Огромное, — ответила она. — Все, что мы можем сделать, будет иметь значение. Что же до моих личных мотивов, то они только мои и не имеют отношения к нашим успехам или провалам. — Она чуть поморщилась, голос ее стал тише. — Подобный вопрос вполне мог задать обычный повстанец, но от вас я ожидала большего.

Намир не ответил. Челис избавила его от необходимости отвечать. Внезапно она снова обрела уверенность, к ней вернулась та решительность, с которой она инструктировала старших офицеров или вела себя во время своей первой встречи с Горланом. Это был голос безликого очарования, и Намиру стало на удивление больно, оттого что она пытается так на него воздействовать.

— Кроме того, — продолжала она, — у меня уже есть мысль, как вытащить нас с Салласта целыми и невредимыми. Я не из тех, кто жаждет мученичества.