— Почему вы решили, что Иван у меня? — удивилась она.

Второй голос я не слышал, только её.

— Он может бегать где угодно.

Потом ещё пару минут препирательств, пока на кухню не зашёл товарищ Белый, выглядящий как скромная белая овечка.

— Чай будете? У Ани колбаса вкусная есть, — сидя в трусах и майке на кухне девушки, которая открыла дверь в халате, трудно было теперь делать вид, что между нами ничего нет.

— Не откажусь, весь день как белка в колесе, — он положил принесённый свёрток бумаги на стол, и присел на стул рядом, — даже дома ещё не был.

— А у вас есть дом? — я искренне удивился, поднимаясь и начиная хозяйствовать на кухне и от его внимательного взгляда не укрылось, что я точно знаю, где что лежит, — я думал вы живёте на Лубянке.

— Представь себе, есть, — хмыкнул он, встречая взглядом Аню, которая переоделась в юбку, и блузку.

— Иван, можешь хотя бы одеться? — недовольно посмотрела она на меня.

— Так и живём, — развёл я руками, но спорить не стал, зайдя в спальню и с трудом найдя разбросанную одежду. Вернувшись на кухню, я застал уже идиллию, когда все пили чай, мне тоже налили и даже нарезали бутерброд.

Подойдя к девушке, я чмокнул её в макушку, заставив девушку вздрогнуть.

— Иван!

— Аня, спасибо, — я подвинул стул к ней и сел рядом, показывая, что не собираюсь ничего отрицать или извиняться. Она раздражённо покосилась на меня, но отодвигаться не стала.

Комитетчик был настолько тактичен, что даже взглядом не показал, что видит перед собой что-то странное.

— В общем, голубки, для вас две новости, — начал он, дотронувшись до своего свёртка, лежащего рядом.

— Хорошая и плохая?

— Скорее плохая и очень плохая, — улыбнулся он.

— Тогда непонятно, почему вас это радует, — нахмурился я.

— О, как это для вас они не очень хорошие, — радостно закивал он, — а мне за вчерашнюю операцию, присвоили внеочередное, как будто я шпиона поймал.

— Серьёзно? — удивился я, — тогда начало разговора мне уже не нравится.