– Надеюсь, теперь ты доволен, – услышала Морра бормотание короля, когда он оказался ближе. Надгробие было невысоким, и, обернись Редрих, он увидел бы их макушки. Но король шел, низко опустив голову, а его рыцари и гвардейцы выстроились полукругом у ворот. – Ну, что ты молчишь? Я слышал тебя! «Я клянусь тебе, Редрих из рода герцогов Хасгута, как кьенгар…» Помнишь тот день?

Морре удалось рассмотреть грифона: его крыло было сломано, в нем недоставало половины перьев. Вот почему Редрих пришел сюда, в костницу! Такеш улетел, Гарл ранен и не смог даже взлететь, а что с третьим грифоном, она не знала. Но ясно было как день: костница осталась для короля единственным шансом на спасение, и ничто – ни хрипы зверя, ни шум битвы в отдалении, ни встревоженные голоса – его больше не волновало.

У самой лестницы Редрих остановился, прервав свое безумное бормотание, и поднял голову. Правая рука отпустила левую, и король задумчиво почесал бороду, глядя на разбитые двери, осколки камней и разрушенные статуи. Затем он наклонился и поднял что-то с земли.

– Свортек! – произнес он громко, не тем голосом, каким говорил сам с собой. – Покажись, друг мой! Я знаю, что ты здесь.

Рыцари и гвардейцы встрепенулись и бросились к королю, но тот с досадой замахал на них рукой, в которой сжимал маховое перо Такеша.

– Вряд ли ты улетел на грифоне, которого мы видели, подъезжая сюда. На нем были другие всадники. Я чувствую тебя. Ты здесь…

– Ваше величество, – подал голос кто-то из рыцарей, – пойдемте скорее!

Он хотел было схватить короля за левую руку – так велико было его отчаяние при виде того, как тот медлит, – но наткнулся на пустоту под локтем. Редрих рассеянно усмехнулся, бродя вдоль могил. Солнце клонилось к закату, тени уже потемнели, а Шарка прибавляла им густоты, укутывая себя и Морру во мрак. Морра вжималась в камень, словно пытаясь срастись с ним, и больше не видела Редриха, хотя слышала его шаги сквозь прочий шум. Все ближе, ближе…

– Ладно, – сказал наконец король, и шаги начали отдаляться. – Пойдемте. Мне показалось.

Морра осторожно выглянула из-за надгробия – и в тот же миг оно разлетелось на куски. Ее с Шаркой раскидало в разные стороны. Морра попыталась было встать, но обнаружила, что ее левая нога онемела: из бедра, прошив его насквозь, торчало острие пики из кладбищенской ограды.

Стало темно: демоны заполонили все пространство. Черные псы, как рой, сдерживали черно-золотые плети – видимо, Редрих так и не выбрал форму своему Дару. Шарка уже поднялась на ноги и, вытянув руки в сторону короля, сдерживала атаку. Его отряд застыл в ужасе и бессилии, и Морра вдруг осознала, что сил Шарки хватает, чтобы разрезать их латы, как масло. Не как в Таворе, когда она даже тонкую цепь не могла перерубить…