Я бы предпочёл знать, что она нас скрывает, однако эта мысль вызвала у Астарты только смех.
Выглянул туда, откуда шли голоса. Костёр. Так странно было видеть здесь костёр. У стены сидит Соня, без сознания. В ночной сорочке, частично разодранной, видно правую грудь, заляпанную грязью. Её руки подняты вверх и прикованы к стене. У костра ворочается Момо. Что находится по другую сторону костра, и куда смотрит толстяк, мне не видно из-за куска перекрытия обвалившегося потолка.
— Мне нужны оба! Только оба! — в безумии шипел одарённый. — Двоих! Только двоих!
Второй голос усмехнулся.
— Твоё желание исполнилось, — констатировал собеседник. — Здесь двое. Твоя месть свершится.
Я всё ещё стоял в тени, но Момо тут же развернулся на меня, выпучив глаза, не знаю, от радости или от испуга.
Блеск!
Обойдя закрывавшее мне обзор препятствие, я увидел рыцаря в очень старых, насквозь ржавых доспехах. Он сидел у костра, склонившись, как усталый путник. Но вот он поднялся, будто и не было в его теле усталости, а доспехи поплыли меняясь. Старый ржавый металл облетел, открывая дорогой строгий костюм, белоснежную рубашку и стильные ботинки.
Только голова нечеловеческая. Бледно-синяя кожа, отсутствие лица, волос, ушей. И три больших жёлтых глаза, расположенных треугольником, два вверху, и один внизу.
«Это что ещё за тварь?»
Но Астарта замешкалась.
Тем временем синеголовый поправил ворот костюма четырёхпалой рукой, сделав шаг мне навстречу.
— Опрометчиво было спускаться сюда в одиночку, юноша. Крайне опрометчиво, — в голосе, неотличимого от человеческого, послышалась насмешка.
— Вот именно! — подпрыгнул Момо, подбежав ко мне ближе, и тут же нервно отступая. — Зря! Ты угодил прямо ко мне в руки! Прямо в руки! Теперь я! Я буду мстить! Мстить!
Он ещё что-то лепетал. Что-то безумное, про то, что я издевался над ним, выставляя себя его другом. Что я насмехался. Что я выставил идиотом в глазах Сони…
Кстати, насчёт Сони. Девушка исчезла.