Поздоровались они с Саньком почтительно:

– Здравия желаем, товарищ инструктор!

Санёк, как-никак, числился в преподавателях, а порядки в школе были армейские.

– Решим твой вопрос, а заодно курсантов обкатаем, – сказал Фёдрыч, кивнув на толстошеих. – Не против?

Даже беглого взгляда на курсантов было довольно для понимания: эти сами кого хошь обкатают – мало не покажется.

Но Санёк был не против. А еще он был не против бутылочки пива, о чем и сообщил Фёдрычу. После кофе похмелюга малость отпустила, но жажда по-прежнему мучила.

Майор хмыкнул, извлек из кармана блистер, сбросил Саньку на ладонь капсулу:

– Закинься, запей вот водичкой и поехали. Герой твой два часа назад с дежурства пришел. Дрыхнет небось. Самое, заметь, подходящее состояние для интимной беседы – это когда спросонья и без штанов.

Звонить пришлось долго – минут двадцать.

– Так и есть, дрыхнет, – констатировал Фёдрыч.

– Так, может, дверь – того? – предложил один из толстошеих с надеждой, поигрывая кривой железякой.

– Дадим ему еще пять минут, – решил Фёдрыч.

Пяти минут хватило.

– Что надо? – прохрипели по ту сторону дверей.

– Николай Васильевич? – казенным голосом осведомился Фёдрыч.

– Ну.

– Вам повестка.

– Какая, на хрен, повестка?

– Не какая, а откуда, – строго произнес Фёдрыч. – Из Приморского военкомата. Вы не встали вовремя на учёт…