Ниже по улице двое меченосных стражей наконец услышали брань и обернулись.
Беременная дварфа прекратила лупить эльфа по голове. Эльф был не мёртв, но было видно, что скоро ему не подняться. Я прочитал имя над головой мамаши.
Она выпрямилась, глядя в упор на остальных эльфов. Наступившую тишину нарушало только её тяжёлое дыхание да звуки падавших со скалки капель. По улице поплыл резкий запах мочи.
Я в изумлении и растерянности глазел на представшую передо мной живую картину. Эта женщина появилась из ниоткуда. Оставшиеся на ногах эльфы смотрели друг на друга. Никто из них не шевелился, все они замерли, поражённые внезапным насилием.
Немая сцена закончилась тем, что Монго выплюнул саламандру.
Маленькая, уже мёртвая ящерка всё ещё была привязана к концу сломанной палки. Она звучно шлёпнулась в лужу липкой жижи.
– Бенджамин? – повторил малолетний дварф, выступая вперёд.