– Нам пришлось пытать её, чтобы исторгнуть твоё имя с её губ, – заявил в это время Сальваторе.
Вернулся третий городской эльф в сопровождении полудюжины приятелей. Эти явились не в коричневых халатах, а в униформе двести первой. Они выстроились полукругом перед входом, перекрывая доступ. Все они были шестнадцатого уровня, но тут наблюдалось разноцветье магических типов: и
– Стоп, кого-кого вам пришлось пытать?
Я не дослышал, что он говорил, потому что в это время общался с Мордекаем.
– Гам-Гам, – ответил эльф. – Она служила важной цели: убирала недостойную мерзость с улиц. Но потом начала задавать вопросы. Такие вопросы, что они, как оказалось, привлекли Падший Дуб. Как и предрекал Учитель.
– Вы пытали Гам-Гам?
В голосе Пончика прозвучало недоверие. Рядом с ней зарычал Монго. Тут я понял, что он не просто рыгал. Он слегка позеленел. Эта саламандра пришлась ему не по желудку. Как бы то ни было, звук вышел весьма угрожающим. Все городские эльфы напряглись.
Да полегче, пока полегче. Рано ещё.
– Да, – подтвердил Сальваторе. – Как и вас будем. Вы одолели Висенте, нашего лучшего. Всю свою жизнь он готовился к последней битве. Сейчас он цветёт на Её дереве. Учитель предупреждал нас, что одного мастера не хватит. И мы наказаны за то, что не последовали его указаниям. Но мы не повторим этой ошибки. Теперь вы предстанете перед всеми нами.
– Вас девять. Это все? – спросил я.
– Нас было двенадцать, теперь девять, – ответил Сальваторе. – Точно так, как было в писаниях времён Великого Падения.
– Висенте? Это тот гад, которому я взрывом снесла башку? – вспомнила Пончик и повернулась ко мне.
Все девять городских эльфов зашипели в унисон и сделали шаг назад. Пончик посмотрела на них через плечо.
– Что? Жопы моей испугались или чего другого? Я заставлю вас узнать, что моя жопа великолепна. – Она повертела этим местом перед эльфами, и её похожая на юбку попона зазвенела. – Лауреат, а не задница!
Один из эльфов, маг ледового типа, рыкнул. Его точка на карте мелькнула красным цветом, но тут же вновь стала белой. Все эльфы теперь смотрели сверху вниз на Пончика, смотрели зло и испуганно.