«И я, пожалуй, заслужил ту же участь».

Словно в ответ на его мысли, у него перед глазами появилось лицо. Вопреки тому имени, которое взяла себе эта женщина, в ее взгляде не было пощады.

– Гуань-инь… – пробормотал Чжулон. Он протянул было к ней дрожащую руку, но уронил ее, ослабев. – Хван Пак схватил мою жену… моего неродившегося сына…

Лицо женщины оставалось бесстрастным, таким же твердым, как чешуя ее дракона. Она не приняла это оправдание.

– Я сожалею о случившемся, – продолжал, задыхаясь, Чжулон, чувствуя во рту привкус крови. – Я… я очень их люблю… пожалуйста, спаси их.

– С какой стати я должна тебе помогать? После всего того, что ты сделал?

– Я пытался… как мог… помочь…

Одинокая морщина пересекла лоб Гуань-инь.

– Ты не задумывалась, как тебе удалось нас найти? – Чжулон поморщился от острой боли. – Проследить за мной и Хван Паком до этого острова?

– Как и у тебя, у меня повсюду есть уши. До меня дошли слухи, что ты покинул Северную Корею и отправился в Монголию. И я пошла по твоему следу. Я знала, что ты по-прежнему охотишься за…

– Как ты думаешь, кто обронил словечко твоим многочисленным ушам? – перебил ее Чжулон. – Это я приказал своим людям говорить.

И это была правда. Чжулону приходилось быть предельно осторожным с Хван Паком. Воспользовавшись в качестве отговорки тем, что ему необходимо следить за «маячком», вживленным в тело сбежавшей женщины-убийцы, он постоянно держал связь с Макао и издалека управлял всеми делами. Хотя Чжулон не мог поднять своих собственных боевиков, не вызвав подозрений у корейцев и тем самым не поставив под угрозу жизнь своей беременной жены, он постарался поднять другую армию, разбередив ненависть своего заклятого врага и заставив его прийти к нему на помощь.

Какое же изумление постигло его, когда у него из груди вылезло окровавленное лезвие меча!

По-видимому, он слишком уж хорошо разбередил ненависть Гуань-инь.

Небольшой просчет.

– Я заманил тебя сюда, чтобы ты убила Хван Пака и, быть может, освободила меня, – со слабым смешком, полным крови, произнес Чжулон. – Может быть, в конце концов мы забыли бы былые обиды…

«А теперь речь идет только о моей прекрасной Наталье… и о сыне, которого я никогда не увижу…»

Гуань-инь отступила назад. Чжулон понял, что она ему поверила. И все же будет ли этого достаточно для того, чтобы она помогла? Глава «Дуан чжи» никогда не отличалась милосердием.

– Я их разыщу, – наконец сказала Гуань-инь. – С ними все будет хорошо.