Алексей удивленно на меня взглянул.

— Это тебя щеголь Долгоруков натаскал?

Я загадочно улыбнулся его отражению в зеркале. Ну не буду же я говорить ему, что в прошлой жизни встречался с девушкой, которая работала в бутике мужской одежды. Ленка этих узлов штук сорок видов знала — и все отрабатывала на мне вечерами. Ну а я кое-что запомнил. До этого как-то не интересовался, а костюм до встречи с ней в последний раз надевал на выпускной в школе. Пришлось подрабатывать живым манекеном в обмен на ленкино умение делать руками кое-что еще. Заводная была девка.

— Готово, — я отошел, предоставляя старшему оценить результат моей работы.

Из высокого старинного трюмо на нас глядели двое внешне похожих, но в то же время очень разных молодых людей. Оба в строгих черных костюмах-тройках, белых рубашках и черных же галстуках. Булавки и запонки очень скромные, почти незаметные: траур — не время для щегольствований.

Алексей был старше меня всего на три года, но сейчас казался взрослее. Строгая одежда прибавляла ему пару-тройку лет. А я, хотя все сидело строго по фигуре, все равно рядом с ним казался этаким шалопаем. Может потому, что не все ссадины на лице до конца зажили — кожа восстанавливалась в последнюю очередь.

— Спасибо, — кивнул Алексей. — Возьму на заметку этот узел. Ты готов? Гости уже собираются, нужно помочь их встречать.

Я кивнул и последовал за ним в коридор.

Место, где мы сейчас обитали, тоже оказалось далеко не простым. Литейный проспект, дом сорок два. Самый центр Петербурга. Сейчас это место называлось Дворцом Оболенских, но раньше именовалось Литейным домом княгини Зинаиды Юсуповой.

Наш прадед купил его у потомков знаменитой дамы — когда главная ветвь рода окончательно пустила корни в столице, следовало озаботиться достойным жилищем. Двухэтажный особняк с гигантскими арочными окнами и роскошной отделкой как раз подходил под запросы нашего амбициозного прадедушки.

И, надо сказать, пращур не прогадал. Даже сейчас, когда в этом мире сохранилась практика строительства городских особняков, Дворец Оболенских выделялся среди прочих. Построенный в стиле Возрождения, с множеством изящных женских фигур, колонн, богатым гербом над парадным входом — все это заявляло о высоком положении нашего рода. Да и внутреннее убранство особняка тоже меня поразило, а ведь я детстве в своем мире истоптал паркеты множества музеев и дворцов.

Да уж, Юсуповы умели роскошествовать, а Оболенские подхватили эстафету.

— Ты что, совсем не помнишь этого места? — Озадаченно спросил брат, когда мы проходили через ряд парадных комнат. — Оглядываешься, словно впервые здесь оказался.