Глава 16

Глава 16

Вот не нравилась мне эта гримаса на роже у Вяземского, хоть ты тресни.

Точно что-то задумал, и задумал явно по мою душу. Ему бы научиться сдерживать свои эмоции, а то от Олеженьки за версту фонило предвкушением триумфа. Только вот какого?

Горец переглянулся с Лаптевым, и оба моих старых «сокамерника» синхронно покачали головами.

— Не нравится мне все это, Володь, — сказал Кантемиров. — Хотя за такую дерзость так и хочется этому Глыбе лицо начистить.

— Ты осторожнее на поворотах, Максим, — понизил голос Смирнов. — Здесь в карцер сажать не любят, но он таки все же имеется.

Ухмылка на лице Вяземского стала еще шире и отвратительнее. Вот кому бы я с удовольствием рожу подрихтовал, да только знал, что этот негодяй только того и ждал. Намеренно провоцировал и пытался вывести меня из себя, чтобы я ошибся. Хрен тебе, Олеженька. Не дождешься. Может с прежним Оболенским такое бы и прокатило, но я давно научился держать себя в руках. Особенно с такими, как ты.

— Да что он себе позволяет? — продолжал возмущаться Кантемиров. — Самого княжича — и так…

Я легонько тронул раздухарившегося парня за плечо.

— Спокойно, дружище. С этикетом здесь не все знакомы, и на первое время простим им это. Наоборот, я намерен ответить вежливостью на это приглашение. — Я одарил его многозначительным взглядом и слегка улыбнулся. — Особенно если так настойчиво просят.

Я встретился взглядом с вжавшимся в стену Игорьком. О нем все как-то позабыли. А ведь он оказался единственным неодаренным в комнате. Я не делил ребят по этому принципу — лишь бы человек был хорошим. Но говорить лишнего при нем пока что тоже не собирался.

— Игорь, покажешь мне столовую? — обратился я к нему, надеясь по дороге выудить из него побольше информации о Глыбе.

Кантемиров осекся, и все взгляды тут же обратились на моего неодаренного знакомого.

— Шпигарь, ты чего здесь забыл? — прошипел Лапоть. — Я же сказал тебе валить.

Чего? Игорь Шпигарь?

Я не выдержал и прыснул. Шутники его родители, конечно. Зачем так в рифму-то?

— Ребят, я сам справлюсь, — сказал я продолжавшему сверлить меня обеспокоенным взглядом Кантемирову. — Все будет хорошо. Поговорим как приличные люди. Даже если другая сторона этого не захочет.

Горцу стоило больших трудов обуздать свое возмущение. Вот уж кого можно было легко подловить на несоблюдении протоколов и формальностей. Для Кантемирова вежливость и соблюдение традиций явно было большой ценностью. Но я, будучи выходцем из куда более простой среды, на такие моменты смотрел сквозь пальцы. До порв до времени.