— Быстро со мной. Идти можешь?

Да что не так-то было?! Я действительно ощущал сильную слабость, но списывал это на усталость, голод и применение сверхспособностей. Но Митя смотрел на меня так, словно я вот-вот должен был кони двинуть.

— Могу, конечно.

Я резко поднялся и… тут же плюхнулся на задницу. Голова закружилась, в глазах резко потемнело… из меня словно в один мг вышел весь воздух, и я почувствовал себя сдувшимся шариком.

— Дурак ты, сиятельство, — проворчал Минин и обернулся. — Сёма, иди сюда! Быстро! Поможешь. Шевелись давай!

Почему-то голова отказывалась соображать. Меня мутило, почему-то сильно хотелось пить. Я снова попытался встать, но Митя грубо усадил меня обратно.

— Сидеть смирно. С тобой все-таки что-то не так. Тебе срочно нужно к врачу. Мы тебя отведем.

— Я…

Но почему-то мне уже не хотелось возражать и сопротивляться. Что-то и правда было не в порядке. Что-то внутри…

Подоспевший крепыш Семён бросил на меня быстрый взгляд и тут же метнулся, чтобы заткнуть одну мою руку себе на плечо.

— Что с ним? — спросил он у Мити.

— Не знаю. Так… Взяли…

Они подхватили меня с обеих сторон и понесли — мои ноги волочились по земле. Хуже становилось с каждым мгновением, словно что-то внутри меня лопнуло, и я начал стремительно терять силы.

— Осталось совсем немного, — пыхтя от напряжения, прокряхтел Минин. — Потерпи, сиятельство…

Но я уже почти его не слышал. Я не слышал ничего, кроме шума крови в ушах. Башка закружилась, но сердце колотилось как бешеное.

Я всего чуть-чуть не продержался. Отрубился прямо перед входом в лазарет.

* * *

— Владимир Андреевич, — позвали меня издалека. — Просыпайтесь, ваше сиятельство. Давайте, дражайший.

А просыпаться не хотелось. Мне было очень приятно и уютно в объятиях мрака, где я хрен знает сколько пробыл, но не был против побыть там еще.

— Ну же, ваше сиятельство.