Но как он нашел ее в башне? Знал, что она порой туда ходила? Подслушал наш разговор?
Черт, а ведь он мог! Дар Тьмы, которым он обладал, позволял ему себя скрывать. Я ведь тоже не сразу его замечал, эта тварина словно отводила мне глаза пред тем, как ударить…
— Нам срочно нужно туда, — сказал я, смяв карту. — Немедленно!
Брат Луций отпрянул и ловко спрятал маятник во внутренний карман.
— Ваше сиятельство… Владимир… Полагаю, ваша миссия на этом окончена. Вы справились с порученной задачей, и справились отлично. Выжили, вышли почти целым. Позволили Самойлову взять ценных свидетелей. Оставьте остальное нам.
Я замотал головой.
— Исключено. Я обещал ей.
— Вы себя в зеркале видели? — возмутился дисциплинарий. — На вас живого места нет. Если я позволю вам в таком состоянии…
— Я из касты воинов. Не стеклянный.
Ага. Хрустальный. Князь ХРУСТальный, блин. Так странно, что моя настоящая фамилия больше не звучала. Я ведь продолжал называть себя Хрустом, а вот Хрусталевым меня больше никто не называл. И, видимо, не зазовет.
Луций смерил меня тяжёлым взглядом.
— Темная мать предупреждала меня о вашем невыносимом упрямстве, — проворчал он.
— Именно. Так что либо запирайте меня в этом подвале за семью замками, либо сейчас мы выходим вместе.
Луций скорчил настолько скорбный византийский лик, словно я в действительности подвергал его мучениям разной степени жестокости. Наконец, он тряхнул головой и указал на дверь.
— Друзилла мне за это голову снимет.
— Значит, она не узнает, — пожал плечами я. — У меня не меньше оснований желать найти этого незарегистрированного, чем у вас.
— Тогда ведите.
Мы скользнули в длинный полутемный коридор. Подземелье завода оказалось не таким уж и просторным, и все же здесь было чем поживиться сотрудникам «Десятки». К счастью, я увидел Митю — парня как раз вывели из другого помещения, и над ним тут же принялся суетиться штатный врач.
Митя кивнул мне в знак приветствия, но выглядел таким потерянным и вымотанным, что даже не смог произнести ни слова. Я подошел к нему, молча обнял.
— Ты как?