Позади меня послышались шаги, и я вздрогнула, когда рука Лайонела скользнула по моему плечу, хотя я не могла сказать, было ли это отвращением или удовольствием, и это было пожалуй самым страшным в этой связи, которая теперь была у меня с ним.

— Попрощайся со своей сестрой, — вздохнул он, его губы коснулись моего уха и заставили меня снова вздрогнуть.

— И Дариусом, — задохнулась я. — Со всеми. Оставь их всех здесь. Тогда я сделаю все, что захочешь.

— Если ты идешь с ним, я тоже пойду, — прорычал Дариус.

— Он в любом случае прибежит обратно в поместье, чтобы найти тебя, — насмехался Лайонел, но я проигнорировала его.

— Мы договорились? — спросила я.

Наступила пауза, во время которой до нас доносился лишь звук приближающихся к дому Нимф, и от страха перед их появлением у меня онемело все тело.

— Как только ты отдашься теням, мы втроем уйдем, — согласился Лайонел, голодно глядя на меня. — Тик-так.

Клара освободила свою хватку от моих теней, и я двинулась вперед, но Дариус все еще был скован ее силой.

Дарси начала кричать на меня, умоляя передумать, клялась сражаться и победить, но с приходом Нимф я поняла, что выбирать не приходится. Лайонел и Клара не собирались отпускать меня, а времени на сражения больше не было. Она должна убраться отсюда до прибытия армии, иначе я потеряю ее, и даже мысль об этом заставляла меня разрываться на части.

Только поток теней, который Клара возвела между нами, удерживал ее от меня, и я знала, что сделала бы то же самое на ее месте. Но это единственный выход.

Я повернулась к Дариусу, моя грудь вздымалась, в глазах стояли слезы, а он смотрел на меня так, словно я вырывала ему сердце. Но у меня не было выбора. Я готова на все ради любви к своей сестре. И я сделаю все, чтобы защитить и его.

— Мне нужно, чтобы ты вытащил Дарси отсюда, — потребовала я. — Если ты имел в виду все то, что сказал мне, и если ты хоть что-то чувствуешь, то позаботишься о том, чтобы она была в безопасности.

— Не делай этого, — умолял он, и мое сердце скрутило от мучительной боли, когда я ощутила, какую боль причиняю ему, сдаваясь его отцу.

Я наклонилась вперед, сокращая расстояние между нами, и прикосновение его губ к моим было мукой, не похожей ни на что, что я когда-либо испытывала, а потому понимала, что это такое. Чем это должно было быть. Это прощание.

— Пожалуйста, — вздохнула я, не желая открывать глаза, отстраняясь, и его тепло было потеряно для меня.

— Рокси, — прорычал он, и грубой боли от одного этого слова было достаточно, чтобы погубить меня.

— Сейчас, — огрызнулся Лайонел, и я заставила себя отвернуться от Дариуса, так как мое сердце снова разбилось из-за него.