Кен хотел поспорить со словами доктора, однако не мог выговорить ни слова.

На каждом теле имелись следы жестокого обращения. У одного мужчины обгорели обе руки, кожа почернела и растрескалась; из вскрытого живота другого торчали высушенные, как вяленое мясо, внутренности. Ближайшая к окну женщина была по пояс вморожена в глыбу льда. На этом кошмары не заканчивались: Кен увидел сочащиеся нарывы, содранную кожу, ожоги от радиации.

Однажды он читал про японские лагеря в Китае, где во время Второй мировой войны ученые ставили ужасающие биологические эксперименты на заключенных и местных жителях. Кто-то явно решил продолжить подобные исследования уже в новом тысячелетии.

Хамада оправдывался, но говорил с запинкой, что выдавало его стыд.

– Мы проводим испытания стрессом – на тканях, на органах. Устанавливаем критерии для дальнейшего тестирования генов Лазаря и их возможности восстанавливать изувеченные тела.

Сейхан увидела достаточно. Ее лицо превратилось в маску ярости. Сюда Хамада и собирался отправить ее, чтобы проводить опыты на ребенке в утробе.

Японец вскрикнул, когда Сейхан ткнула его скальпелем, подталкивая к выходу.

Лабиринт коридоров тянулся через кабинеты и небольшие лаборатории. Становилось все холоднее, и с каждым поворотом они прибавляли ходу, чувствуя, что время истекает.

Наконец ближе к очередным красным дверям на них дохнуло морозным воздухом.

Они поспешили выйти – и оказались на какой-то старой станции метро. Узкая платформа вела к семи белым вытянутым вагонам, с крошечными окошками, за которыми толпились люди.

Наверное, последняя группа сотрудников, эвакуирующаяся с этого уровня.

Кен заметил и вооруженных мужчин с винтовками. Направляясь к вагонам, он опустил голову и отвел глаза. Сейхан последовала его примеру и крепче схватила доктора сзади за хирургический халат.

Головной вагон вдруг тронулся и тихо помчал в мрачный туннель. Он работал от электричества, однако ехал не по рельсам, а по льду. Его приводили в движение маленькие шипованные шасси, крупные полозья сверху и снизу стабилизировали процесс. Так вот что имел в виду Хамада, когда говорил о «уникальном геологическом строении местности»…

Теперь все стало ясно.

Они попали в одну из лавовых труб Фудзиямы. Коллеги из лаборатории в Киото показывали Кену фотографии из ледяных пещер в Нарусаве, где с потолка свисают прозрачные сталактиты. Говорят, что внутри горы полно проходов с вечной мерзлотой.

Компания «Фениккусу лабораториз» воспользовалась природными свойствами горы с уже готовым туннелем, чтобы построить тайный путь эвакуации. Тот первый вагон сейчас, возможно, проезжает под озером Кавагути, направляясь в безопасное место.