– Я не думаю, что…

– Знаешь, – перебила она. – Он выглядит с тобой счастливым. Со стороны, наверное, незаметно, но я-то не совсем сторона. То, как он на тебя смотрит… это даже не смешно. Как будто ты – его сокровище. Он смотрел на тебя так еще тогда, в день нашей с тобой первой встречи.

– Что вы такое говорите, леди! Он тогда чуть не… прямо там, на столе, вам ли не помнить… Я тогда хотел провалиться сквозь землю от стыда!

– Ты стоял к нему спиной, разве нет? Поверь мне, Сио: так, как он смотрел на тебя – и смотрит до сих пор! – так он не смотрел ни на кого. Не сомневаюсь, что при этом он остается тем еще ублюдком и не дает тебе спокойной жизни, но с этим уже ничего не поделать. Тебе хоть нравилось с ним? Хоть немного? Или он, как дракон, только стережет свое сокровище, ничего не давая взамен?

Сильвенио задумался, глядя в пространство и плотнее кутаясь в одеяло. Он считал себя вообще-то довольно внимательным, однако вечно оказывалось вдруг, что он все-таки что-то упустил. Особенно часто он ошибался с выводами насчет Аргзы. Или это ошибались окружающие? Джерри говорил, что Аргза всегда относился к Сильвенио лучше, чем к остальным рабам, но Джерри был мертв; разве это означает хорошее отношение – убивать чьего-то лучшего друга? Аргза почти не бил его, зато и к словам его он был гораздо более придирчив, и наказания его были тяжелее. Теперь Хенна заявила, что Аргза как-то по-особенному на него смотрит, и – да, он и сам помнил все те странные теплые взгляды и улыбки, которые варвар посвящал одному ему, но… в свете многих его действий и поступков все эти взгляды, честно говоря, немного обесценивались. Или же наоборот, их в таком случае следовало ценить еще больше? Сильвенио так и не мог решить, какую систему ценностей здесь следует применять. Аргза определенно не был нормальным… или, напротив, он как раз и был нормален, а эрланские представления о том, что является для людей нормой, безнадежно устарели, пока они жили в своем затворничестве? Столько вопросов – и ни одного точного ответа, который нельзя было бы оспорить.

– Я… я не знаю. Я не знаю, нравится ли мне с ним. Иногда он бывает таким… заботливым. Он защищает меня. От холода, от опасностей, от врагов, от всякого страшного… Но потом он снова делает что-нибудь ужасное, что переворачивает все с ног на голову, и тогда мне с ним очень трудно. Я крайне редко могу его понять, несмотря на мою телепатию и несмотря на то, что наши разумы связаны.

Хенна молчала, думая о чем-то своем. До рассвета было еще далеко, а сегодня должна была состояться последняя большая битва, и если Сильвенио хотел принять в ней участие, то ему стоило выспаться. Он начал собирать по комнате свою разбросанную одежду и натягивать ее на себя.