(Что это значит, быть последователем Богини хаоса?)

Я разговаривал и с самой Богиней хаоса, и с Мюрелией, но так этого и не понял. Хотя я и понимаю кое-что о тех, кто с ней связан…

— Как бы рассказать, кто такие последователи… Последователи Бога — это те, кого Бог создал собственноручно, и те, кто получил от Бога какую-либо силу.

(И к какому из этих случаев отношусь я?)

— Хм… Конечно же, я этого не знаю, но скорее всего последователь Богини Хаоса должен быть как-то связан с подземельем.

(Думаете, что это так?)

— В отличии от остальных Богов, Богиня Хаоса не проявляет себя в этом мире никак за пределами подземелий. Магия Богини Хаоса предназначена Властелинам подземелья исключительно для управления подземельем, так что доселе не было такого, чтобы Богиня Хаоса создавала какое-то живое существо. Насколько я знаю, последователями Богини Хаоса являются те монстры, что находятся под контролем Властелина подземелья.

То есть, я один из них? Ведь я, наверное, не Властелин подземелья. Значит, при создании, мне передали силу подземелья? Кроме того, может ли та загадочная душа, что запечатана внутри меня, быть последователем Богини Хаоса?

(В итоге так ничего и не узнал)

Перевод — VsAl1en

Глава 397

Глава 397

Глава 397 — И снова очередь

Настало утро второго дня с тех пор, как мы покинули Улмут.

— Это столица?

(Должна быть. Не думаю, что есть какие-то ещё города такого масштаба.

— Огромный.

Со спины грациозно бегущего в небе Уруши стали видны очертания гигантского города. Бальбора конечно тоже был крупным городом, но не шёл ни в какое сравнение с масштабным великолепием столицы. Он был даже больше Бестии, столицы Страны Полузверей.

Даже крепостные стены были невиданного размера. Они были в два раза выше, чем деревья из окружающего столицу леса. Наверное, выше 50 метров. Наверное, в этом мире существуют такие демонические звери, что только такой размер может обеспечить безопасность города.

Кроме того, эти стены не выглядели грубо и утилитарно, стены и башни со шпилями были прекрасно отделаны, что только усиливало впечатление от вида города. Как и полагается столице, она совмещала в своём образе помпезность и надёжность.