А за всеми этими метаниями я и не заметил, как Итернитас переключился с весселя на мои эмоции. И, очень похоже, что селяне, и в особенности дети, его тоже подпитали. Он ещё не до конца отступил, но жрал меня значительно медленней и гораздо более тонкими нитями. А значит, острая необходимость в энергетическом всплеске отпала. Во всяком случае, на время. Как же у меня от сердца отлегло… Но надо было уже действовать. Хоть тут время я и выиграл, в другом я его нещадно транжирил. Теперь мне удалось взять себя в руки.

Бумагу и перо мне выдал Эйлерт. Кольцо для оттиска у меня и так всегда с собой. Тоже, кстати, отец настоял, чтобы я приучился и венец этот чёртов, и ключ, и некоторые кольца с собой таскать. Сам я не люблю эти побрякушки, но положение, как говорится, обязывает. Пока дал инструкции Вилфреду, пока он с письмом к совету магов ушёл за Олафом, пока я давал инструкции волкам, вновь ребенок попытался добежать и обнять кадавра. Кажется, это была последняя капля.

— Всемир, мертвецов я сейчас выведу на кладбище и отпущу. Прощайтесь, хороните… Или сожгите… В общем, делайте как ваш обычай велит…

Он мне ещё что-то говорил… Но я не помню. Какое же облегчение, что я, наконец, перестал и держать! Меня даже потряхивать начало, я руки на груди скрестил, чтобы дрожь унять. Вероятно, староста расценил этот жест как-то по-своему, поскольку встревожился и замолчал. Но мне уже было не до него.