Клинки то таились в его ладонях, ожидая своего часа, то вспыхивали, как молнии, поражая невидимую цель. Оружие двигалось быстро и точно. Шум соснового бора смолкал, даже птицы утихали — будто пугаясь взмаха смертоносных лезвий.

Это место на краю леса помнило тысячи тренировок. Невыносимый летний зной и промозглый зимний холод не могли остановить Парда. С одержимостью безумца он достигал всё новых вершин мастерства.

Ноги ступали по земле ловко, но твёрдо. Оружие сверкало в лучах восходящего солнца, подобно стальным когтям. Упрямый и яростный. Он был, словно самый выносливый и могучий из горных хищников. Как нельзя лучше, ему подходило имя — Пард Сэмтис, что на изначальном языке означало «Белый Барс».

— Пард Сэмтис ~

Пард остановил вихрь клинков и замер, входя в состояние медитации. Взгляд недвижимо лежал на глади Безмятежного озера.

Внутри Сэмтиса струился Свет Дэйи[1] — сила медитации. Она наделяла его сверхъестественной наблюдательностью, позволяла видеть незаметные другим детали.

Он слышал, как у кромки воды в траву опустился и щёлкал еловую шишку клёст. Порывистый западный ветер хлестнул Парда частичками пыли, принёся отзвук хрустящего под ногами снега с горных троп и далёкий запах дыма. Это риардайядорский дозор следил за границей с Империей Вируан.

Против воли перед внутренним взором возник не помутневший за десять лет образ сгоревшего дома. Затылок обдало холодным потом. Воспоминание неумолимо охватывало разум.

Чёрное пятно на фоне заснеженной земли полуострова Артэравэй.

Этот образ, подобно лавине, поглотил его, сломал состояние медитации, погасил Свет Дэйи. Пард прижал клинки к предплечьям. Только холод стали и унимал острую душевную рябь, которую не способно было утихомирить созерцание водной поверхности. Как бы он не старался.

Холод стали на коже. Это было обещание, данное самому себе после Кровавой войны.

Дочери сейчас было бы пятнадцать.

Пард крепче стиснул рукоятки клинков.

Вируан будет в огне. Вируан падёт. Вируан покорится Этвату. А она — та, кто отдала приказ сжечь окрестности Артэ — будет разорвана на сотни кусков.

Эти мысли были лучше любой молитвы Богу Света Энга'арту, и они, как ничто, отдаляли Парда от Света Дэйи. Помогали жить дальше. Но сводили на нет чудеса медитации.

Пард уловил лёгкий шелест травы за спиной. Кто-то приближался. Шаги были робкими и неуверенными. Пришедший явно направлялся к нему, но не спешил приблизиться, возможно, боясь побеспокоить.

— Иварсо дарэ'эш[2]! — незнакомый мелодичный женский голос решился на приветствие. — Вы, омпат Пард Сэмтис?