«Вдруг» получилось, и пёс-балбес долго крутился возле выхода из парка, а потом потащил Фину за поводок вперёд, к их дому, и  Рыжего с Андре вместе с ней. И метров через десять застопорился, принялся крутиться на месте и пару раз негромко гавкнул. Фина опустилась на корточки и принялась его хвалить.

Выходило, что Фиалочка дошла вот досюда, а дальше? В небо улетела? Или, всё же, вмешалась какая-то дрянь? В дрянь верилось больше, но кому она могла помешать или, наоборот, понадобиться?

В темноте было ни черта не видно – вдруг где-то рядом есть камеры, и можно посмотреть, что случилось? Ладно, это утром. А до утра ещё нужно было как-то дотерпеть.

Как дотерпел? С трудом. Уже и Серый на него помявкивал – мол, ты чего, иди спать уже, совсем дурак, что ли? Да, совсем дурак. Потому что протупил, упустил что-то важное и утратил любимую женщину, которая теперь неизвестно где, и с ней неизвестно что.

К утру, правда, забылся дурным сном – в котором снилось, что он куда-то падает, падает… и воздух, который, вроде, должен выдержать, не выдерживает. И летит Рыжий в огонь, и кто-то над ним говорит – поделом тебе, жил дураком, им же и помер.

Помирать не хотелось, и он проснулся. Часы говорили – половина седьмого, так-то нормально, можно поднимать кости с кровати, кормить Серого, умывать рожу и валить из дому. А там глядишь, или что надумается, или Шарль позвонит, или ещё что.

Первым делом он подался в то место тротуара возле парковой ограды, где вчера затормозил Финин моток белой шерсти. По темноте было ничего не понятно, вдруг по свету окажется иначе?

По свету оказалось, что через дорогу от того места – некий небольшой магазин запчастей для автомобилей и некая совсем крошечная пекарня. Пекарня открывалась с рассветом, но закрывалась в пять. Магазин открывался в десять, и работал допоздна.

Рыжий заглянул в пекарню, ни на что особо не надеясь. Маленькая комнатка – прилавок, высокие стулья и два столика у окна, и обалденный запах свежей выпечки. Голодное нутро Рыжего прямо заголосило о возмутительном с ним обращении, как только нос учуял тот запах.

Зашёл с наглой рожей, показал жетон Легиона, мол – важное дело, пара вопросов. Видимо, вид у него был такой, что девушка-продавец решила, что прогонять его – себе дороже, и согласилась просмотреть записи с камер.

- Я сейчас посмотрю, а вы пока, ну, булочку съешьте, что ли, - вздохнула она.

Налила ему большой стакан арро из машины и принесла булочку и круассан с сыром, ещё тёплые.

Комп, который копил в своих недрах записи с камеры, стоял у них в подсобке, туда она и нырнула. Рыжий откусил круассан, понял, что не жрал ничего со вчерашнего обеда – это ещё когда с Кудряшкой – и мигом проглотил остаток. Булочку тоже сожрал, потом пошёл за прилавок, нашел ещё несколько штук круассанов, употребил.