«Но с другой стороны, Гриф — живой. И он имеет полное право отстаивать свою неприкосновенность. Да и подобной революцией можно будет поставить людей на место».

«И есть у меня предположение, что, если не сейчас, то в скором времени эти события произойдут. Вина будет лежать на мне. Но не уверен, буду ли чувствовать угрызений совести. В конце концов, в первую очередь я должен обеспечивать благополучие своего народа».

«Раз я вспоминаю об этом только сейчас, не такой уж я мудрец и благодетель».

Если тут есть надписи, значит люди сюда когда-то поднимались и спускались.

Напарники читали это, почему-то чувствуя себя не в своей тарелке.

— Кто ж такие эти «Грифы»? Где мы только это слово ни встречали, — как-то мрачно промолвила Астра. — Придурок в фуражке про них упоминал.

— На могилах тоже было что-то написано про них.

— Чёрт, надо было мне тоже посмотреть. Кажись, они большую роль сыграли в этой жизни.

Тропа начала идти всё выше и выше, стремясь покорить самый венец этой горы. Когда земля под ногами стала выравниваться, в поле зрения появилось нечто монументальное. Напарники оживились и ускорили шаг.

— Что ж, люди тут точно были, — заключила Астра.

Они стояли у серебряной статуи, находившейся на самом краю обрыва, рядом с ней порхали лазурные бабочки. Высокий юноша в длинном развивающимся плаще, из-под накинутого капюшона виднелся венок из лавра. Выставив меч перед собой, он смотрел вдаль. Рядом стоял немного худосочный дракон с острыми крыльями, длинными лапами и ушами, похожими на листья, «обняв» ноги хозяина шипастым хвостом. И человек и животное выглядели настолько спокойными, что Адам подумал: не ошибся ли он тогда в Найдее, посчитав, что именно статуя Древнего Света вселяет в Адифорию безмятежность? Сейчас, смотря в оцепеневшее лицо этого юноши, поистине мудрое, возвышенное, при этом без грамма эмоций, Алеан понимал, насколько рядом с этим памятником становится мирно. Ощущение, будто именно статуя дарила покой Адифории.