Холт с опаской смотрел на него, держа под прицелом ружья. У него за спиной еще один ополченец в балаклаве склонился над упавшим товарищем. Сиг узнал и раненого. Даллас.

Это расплата еще за одного друга, погибшего из-за Холта, хотя Даллас и сам заслужил такой конец.

– Ты содрал с меня мою прическу, – усмехнулся Холт, наводя дуло ружья на обритую наголо голову Сига. – Хитрый ход. Мы уже давно ищем тебя. Вот этот жирный сказал, что поможет вытащить тебя из той норы, где ты спрятался. Похоже, он был прав.

– Вот только он выбрал не тех людей, – заметил Сиг.

Холт оглянулся на Далласа.

– Этот друг чересчур шустрый, но нам были нужны дополнительные люди, а он на все руки мастер.

Сиг перехватил взгляд Далласа. Даллас попытался что-то сказать, но у него получилось только бульканье.

Третий ополченец склонился над Далласом, стараясь оказать ему первую помощь и не зная, как это делается.

– Холт, помоги мне! – с жаром воскликнул он, обращаясь к своему товарищу. – Он в плохом состоянии.

– Подожди! – сказал Холт.

Сиг посмотрел на Уокера. Белая рубашка насквозь пропиталась кровью. Дыхание стало медленным, хриплым, открытые глаза стекленели.

– Ты погоди умирать, король порнушки! – воскликнул Холт. – Тебе еще надо будет последний раз появиться на телеэкране. Как только я передам большому боссу, чтобы тот настроился на нужный канал. Эта двойная удача обернется для меня крупной наградой.

– Это твой большой босс прячется в норе, – презрительно заметил Сиг. – Но когда мы за ним придем, его не спасет никакая нора!

– Помечтай, помечтай, маленький вождь, – усмехнулся Холт. – В жизни такого не бывает. Если не веришь, спроси у своих дружков, если из них кто-нибудь остался в живых.

Сиг прыгнул на Холта. Но тот прошел подготовку, обладал опытом, действовал быстро, как и полковник. Он встретил нападавшего Сига ударом приклада в голову, после чего с силой вонзил колено ему в яйца. Сиг повалился на пол.

– Лежи и не шевелись! – приказал Холт.

– Холт, Даллас умер! – крикнул другой ополченец.

Склонившись над телом Далласа, он стащил с лица балаклаву. У него по щекам катились слезы.

– Господи Иисусе… – тихо пробормотал Холт, после чего перешел на крик: – Ты что, не видишь, что у меня руки заняты?

Плачущим человеком был Ньютон Таунс. Кинозвезда, собственной персоной. И сейчас, похоже, это была не игра.