– Зулика! – рявкнула Кива. – Замолчи!

И поспешила пояснить Типпу:

– Это неправда. Ты не все знаешь.

Но сделанного не воротишь. Типп уже все видел и слышал сказанное Зуликой, так что Кива не представляла, как теперь доказать, что она не злодейка.

Потому что Типп так и смотрел на нее полными слез глазами.

– Я объясню, – срывающимся голосом сказала Кива. Сердце рвалось на части при виде его лица.

– К сожалению, на это сейчас нет времени, – сказала Зулика.

И она единым быстрым движением подалась вперед и ударила Типпа по затылку рукоятью меча.

Кива подхватила его, не дав упасть на пол, яростно взглянула на сестру и воскликнула:

– Ты что творишь?!

– Он обуза. – В голосе Зулики не было раскаяния.

– Ему одиннадцать!

– Вот именно. И пока мы не решим, что с ним делать, ему лучше остаться у нас. У повстанцев. Мы ведь не можем допустить, чтобы он разболтал о тебе твоим королевским друзьям?

Кива так разозлилась, что не находила слов, и вместо этого вновь призвала магию, собираясь вылечить сотрясение Типпа – уже второе! – но Зулика коснулась ее руки и она сбилась.

– Не надо. Так его проще нести.

– Он никуда с тобой не поедет! – отрезала Кива.

– Кива, ну подумай! – Зулика начала терять терпение. – Правда считаешь, что он ничего не расскажет, если вернется во дворец? Настолько ему доверяешь?

– Да! – без раздумий ответила Кива.

Но тут она вспомнила, как он смотрел на нее, и в душу закрались сомнения.

Кэлдон узнал, кто она такая, еще до того, как толком с ней познакомился, так что он никогда не ощущал, будто она предала его: он с самого начала все знал. А вот Типп… Кива хранила от него секрет три года. И что еще хуже, теперь он в курсе, что она собиралась навредить Валлентисам – людям, которых он так любил, что даже нарисовал на семейном портрете. На самом деле Кива не была уверена, что сделает Типп, когда он столь расстроен.