– Думаю, из-за паралимбических повреждений, которые вы обнаружили, но… – Я вздохнул. – Я даже не думал, что способен… Я просто… – К горлу подступил комок.
– Мы прекратим процедуру, если пожелаете, – сказал Намбутири.
Моё сердце всё ещё судорожно колотилось.
– Нет. Я хочу знать остальное.
36
Пожалуй, никогда в Виннипеге не хорошо так, как в конце июня. В этом году последний снегопад был в апреле, а первые комары появились лишь через месяц. Менно Уоркентин шёл по коридору, его чёрные туфли от Бруно Магли мягко ступали по казённого вида плитке. Во время учебного года в этом коридоре не протолкнуться от снующих с места на место усталых студентов и загнанных преподавателей. И хотя некоторые студенты учились и летом, мало кого из них можно было встретить здесь в пятницу вечером перед длинным уик-эндом Дня Канады[98].
Менно вошёл в их общую с Домиником Адлером лабораторию и подошёл к рабочему столу. На нем были сложены стопкой восемь новых сенсорных модулей, которые станут частью шлема «Марк-III»; рядом с ними – зелёные шайбы старых эмиттеров транскраниального фокусированного ультразвука. Эти, разумеется, в состав нового устройства не войдут, но Дом продолжал выполнять с ними тесты, пытаясь понять, что заставляет людей терять сознание; Минобороны увеличило его грант ещё на сто тысяч, так что он мог себе это позволить.
Менно оглянулся, пытаясь понять, был ли Дом здесь с утра. Обычными следами его пребывания были открытые бутылки «Доктора Пеппера», недопитые примерно на дюйм, – но ничего такого не обнаружилось. Менно нажал кнопку, включающую настольный компьютер и его громоздкий семнадцатидюймовый VGA-монитор. Windows-98 принялась неспешно загружаться; интересно, будет ли быстрее XP, выход которой обещали этой осенью.
Он услышал звук открывающейся двери.
– А, Дом. Я надеялся… – Но это был не Доминик. – О! Джим. Я тебя не ждал. Думал, ты уехал на озеро на все праздники.
Менно фыркнул:
– Да, наверное. Ты сегодня Дома не видел?