Все звуки словно усилились; смех раскатился вокруг.
Яркий квадратик света озарил ночь, когда Ронан достал телефон. Он ждал ответа на последнее сообщение «Управление делами». Хеннесси увидела простыню текста, которую отправил Ронан – насчет Брайда, – а потом отдельно одно-единственное слово: «Tamquam». Это сообщение оставалось непрочитанным.
Он убрал телефон.
Судя по всему, Ронан надеялся получить ответ перед сном.
– Ладно. Ладно, – сказал он. – Засыпай первая, потому что я знаю, как найти тебя там. Но учти: когда заснешь, тебе придется что-нибудь создать, чтобы отогнать Кружево. Сразу же. Нельзя, чтоб ты проснулась раньше, чем я войду туда же и позову Брайда, иначе ты умрешь, и игра закончится.
Она не ответила.
– Ты сделала это в Линденмере. Ты видела, как я это делал.
Да. Он создал не только те маленькие пузыри радости, но и солнечных псов. И невероятнее всего были не сами псы, а то, как Ронан обратился к обширному пространству сна, которое знало его до мозга костей: «Я тебе доверяю». Ронан – воплощенный бешеный облом – настолько доверял своему подсознанию.
А она?
– Я тоже кое-что сделаю, – продолжал Ронан. – Как только увижу тебя.
Ей было очень страшно.
– Хеннесси? – позвал Ронан чуть изменившимся голосом.
– Линч.
– Я долго был один, – сказал он.
Отчасти Хеннесси казалось, что он неправ. У Ронана были братья, возлюбленный, друзья, которые звонили ему и передавали сведения в глухой ночи.
Но отчасти она его понимала, потому что тоже была одна. Потому что, в конечном итоге, никто другой не знал, что такое жить с бесконечными вероятностями в голове.
Хеннесси пришла сюда, поскольку не хотела, чтобы Джордан заснула навсегда, если они потерпят крах.
Но теперь она осознала еще кое-что: она тоже не хотела умирать.
Она пошарила рядом. Сначала Хеннесси нащупала кожаные браслеты, потом руку Ронана. И сжала ее. Он тоже.