Раз пришёл в себя и время поджимает, то сегодня надену Дакк. И будь что будет. От моего решения все не в восторге, но спорить никто не решился. Мартин сказал, решай сам, а вот моим кровникам такой расклад явно не по душе. Ведь с моей смертью и их костлявая не за горами. Бобик и вовсе стал лаконичен. Если, говорит, ты, после того как его активируешь, останешься самим собой, то я за тебя и беспокоиться больше не буду. А вот если я буду не я, что будет, он не сказал, а я не спрашивал. Грохнут и ежу понятно!

Вставать получается с трудом, еле упросил нянек сносить меня покупаться, и оказался прав, после пары часов в бухте, наплыв сил прошёл как ураган, есть захотелось страшно как, аж трясло всего, а то апатия ко всему, аппетита нет, и куда он только девался, и самое главное, мясо монстра оказалось бессильно. Но это, в принципе объяснимо, когда я стреляю заряженными болтами, то НЗ тоже, после определённого момента, просто бесполезно. Так и тут.

Кормили меня в обед, просто на убой, и куда только влезало в меня, даже бобик прибегал посмотреть на аттракцион "сколько в меня ещё может влезть". У всех наших и у тех, которые теперь тоже наши, настроение приподнятое. Ввиду моего выздоровления на завтра намечен разъезд. Гвардейцы продолжат путь к герцогу, ну а мы по ранее намеченному плану. Сегодня прошёл караван в нужную нам сторону. На совете решили завтра просто их догнать, а не сидеть на полянке возле рек и ждать, что боги пошлют, один раз дождались, хватит. Герцогу и герцогине сочинили письма. Герцогу граф передаст лично в руки, а его жене я положу в шкатулку вместо Дакка. Вот хохма будет, когда она ларец откроет!

На случай, если я сразу не приду в себя, как впрочем это не раз бывало, то все вопросы обговорили сегодня. Гвардейцы забирают все вещи погибших товарищей, а деньгами и лошадьми делятся с нами ровно пополам. Палатку мы у них забираем, как и магические штучки убитых. Дейв насчёт магических кулонов защиты пытался спорить, мотивируя своё несогласие секретностью защиты гвардии Императора, но я был непреклонен, парировал его доводы тем, что мы и так половину добычи отдали им и, тем более, такие редкие артефакты, как перстни мечников, хотя стоило бы их и попридержать, все-таки мне перстенька так и не досталось! На этом все разногласия были сняты мгновенно.

Эти два дня я до самой ночи, сперва лёжа на одеяле, перерисовывал неизвестные плетения из книг магии Дэйва и Смита, на этом настоял Хэрн. А гвардейцы, оказавшиеся невероятно сильными мечниками, экстерном учили Мартина хитрым приёмам Императорской гвардейской академии. Брат, считавший себя непревзойденным мечником, мастером школы Заката, утирал слёзы стыда. Ни в одном учебном бою он не то, что ранить, он прикоснуться к гвардейцам не мог, такой уровень у них владения клинком. Но особенно поразил своим мастерством Смит. На него можно было смотреть и любоваться, как он играет мечами, бесконечно. Я так и сказал, что он гений клинка, на что Смит радостно заулыбался, а Мартин сник. Вот тогда я и попросил усиленно позаниматься с ним наших новых товарищей. А потом, забрав у гвардейцев весь их небольшой запас чистой бумаги, в записную книгу стилом заносил все движения Смита с мечами и быстро, под рисунками строчил его пояснения к каждому приему и движению. Работали все на износ. Мартин предложил задержаться ещё, хотя бы на день, на что я безапелляционно ответил отказом, напомнив, что в Империи идёт война и от результатов посольства гвардейцев многое зависит.