В отдалении мелькали конные патрули казаков лейб-гвардии, плотно оцепивших территорию аэродрома в имении Дмитрия Рябушинского.

«Господи, это же идеальная мишень для революционеров и террористов всех мастей, – мысленно простонал Муромцев. – Не дай бог, какой-нибудь фанатик пройдётся по толпе очередью из “ручника”…»

«Не ссы, тёзка, сегодня сюда ни одна мышь не проскочит. Нас здесь сейчас вообще нет: мы ещё вчера прямо с поезда укатили в Кремль. – Царь приветственно помахал правой рукой, привлекая к себе внимание родственников. – Фон Валь с Дубасовым своё дело знают туго…»

Направляясь к группе высокородных гостей, Владимир Александрович по пути ответил на приветствия и тепло поздоровался с хозяином имения, с Николаем Егоровичем Жуковским, со Степаном Карловичем Джевицким, с Дмитрием Константиновичем Черновым, с Огнеславом Степановичем Костовичем, с Сергеем Алексеевичем Чаплыгиным и с буквально пару дней назад произведённым в полковники Александром Матвеевичем Кованько.

Приветливо кивнул нескольким смутно знакомым офицерам Жандармского корпуса, при виде императора вытянувшимися по стойке смирно, а также двум техникам, которые, стянув с голов форменные фуражки, изумлённо таращились на государя.

Следом за царём шагали Алексей и Павел Александровичи, также здоровавшиеся с гостями и сотрудниками Аэродинамического института. Кто-то из жандармов шепнул техникам, чтобы те вернули на место свои головные уборы и не стояли, словно соляные столбы.

– Ваше величество, у нас всё готово к демонстрации двух прототипов, – подождав, пока император поздоровается с каждым из великих князей, доложил Дмитрий Павлович Рябушинский. – Разрешите начинать?

– С Божьей помощью, Дмитрий Павлович, начинайте, пожалуйста.

Сняв с головы фуражку, Владимир Александрович демонстративно размашисто перекрестился. Стоявшие за спиной родственники также потянулись за своими головными уборами.

«Надо было сказать “поехали” и взмахнуть рукой, – мысленно съехидничал вселенец. – Историческое ж событие…»

«Думаешь, царю, словно твоему Гагарину, также стоит промчаться над землёй? – Государь всея Руси скосил взгляд в сторону высокородных родственников. – А если разобьёмся? Опять, как и в твоей реальности, просрём наследие предков?»

«Не бойся, я уже один раз разбился…»

Муромцев хотел что-то добавить, но в этот момент техник крутанул пропеллер ближайшего биплана, на хвостовом оперении которого красовалась цифра «1».

Чихнув для приличия пару раз, бензиновый двигатель германского производства мощностью в тридцать лошадиных сил выплюнул струю сизого дыма и бодро затарахтел, прогреваясь.