— Я, Болес Кшес, обвиняю род Регул в нарушении божественных законов и заветов, переданных нам самой Мглой. Требую исключения этого рода из поединков за Прайм и изгнания из Осколка. В качестве доказательства предъявляю признание Ареса Регула.

Бородач вынул из-за пазухи цепочку с дымчатым кристаллом, острым углом резанул себя по ладони и окропил камень собственной кровью. Активировалась трехмерная проекция. Чем-то это напоминало земные технологии 5D, когда ощущаешь себя свидетелем и участником былых событий. Проекция росла и расширялась, увеличивая размер действующих лиц и проясняя детали обстановки, их окружающей.

Запись предположительно была сделана некой камерой и демонстрировала ссору двух василисков. В одном из них без труда узнавался Болес Кшес, но тогда он еще выглядел моложе, худее, прямее и более адекватным что ли. Уставший мужчина с осунувшимся лицом и темными кругами под глазами. Когда-то белый халат в разводах крови и менее узнаваемых пятнах, а также обилие реторт, микроскопов и даже горелок вокруг намекали, что беседа ведется в лабораторном комплексе. Я с удивлением поняла, что часть эмоций фоном могу считать даже с записи. Болес Кшес смертельно устал, был разочарован и подавлен, но не сломлен. Он отчаянно искал ответ на какой-то вопрос. Но неудачи раз за разом возвращали его на исходную точку. В нем не было безумия, лишь боль, скорбь и решимость достичь результата во что бы то не стало. Бездна, я даже прониклась к нему жалостью и уважением, а ведь он вроде как враг.

В поле зрения камеры появился другой василиск, отдаленно похожий на Анеса, но с более грубыми чертами лица и явно виноватым взглядом. Всю его левую сторону лица пересекал косой шрам от брови до подбородка. Как только глаз целым остался? Василиски ссорились. У проекции появился звук.

— Опять пришел меня ободрять, внушая напрасные надежды? — устало тер глаза Болес. — Я уже не знаю, что пробовать, ничего не помогает. Такое ощущение, что природа надо мной поиздевалась. Ему не дается оборот. Ты же знаешь моего отца, и чем это может закончиться для парня. Когда он в конце первой кварты не обернулся, то Лаос спустил с него шкуру и вышвырнул, как подзаборную шавку. Я ничего не мог сделать, — руки василиска ощутимо подрагивали. — Хорошо, эта мертвечина его выходила. Хоть какая-то польза от тысячелетнего молчаливого соседства.

— Я пришел с добрыми вестями, Болес. Анджей совершил оборот. Результат не совсем соответствует принятому в середине второй кварты. Его зверь сейчас больше напоминает наш самый первый оборот. Как будто парень немного отстает в развитии, но он совершенно точно не пустышка.