Колька вновь начал поднимать меч над головой с твердым намерением прикончить своего противника. Но в этот момент Стасик, не вставая с колен, бросился на него. Левой рукой он обхватил правую Колькину ногу, а обломком своего меча нанес колющий удар в незащищенную промежность паладина. Меч скользнул под латную юбку, и с отвратительным чавкающим звуком погрузился в мягкую человеческую плоть.

Над головой Стасика раздался страшный крик Кольки. Сияющий белизной меч выпал из его рук, и паладин начал складываться пополам, не прекращая дико и истошно орать. Стасик, охваченный скорее страхом, чем яростью, надавил на рукоять меча, вгоняя его глубже в тело ненавистного человека. Колькины ноги подломились, и он рухнул на каменное крошево. Истошно вопя и содрогаясь всем телом, он катался по щебню, а из-под латной юбки тугими струями била кровь.

Озверевший Стасик бросился на него с обломком меча в руке. Навалившись на агонизирующего Кольку, он стал бестолково колоть его своим оружием, даже не осознавая того, что все удары приходятся в доспех, и не причиняют противнику вреда. Колька не пытался отбиваться или сбросить его с себя. Он захлебывался криком и сучил ногами.

А Стасик, меж тем, припомнил все хорошее, что успел повидать от Кольки за свою недолгую жизнь. И этого хорошего набралось столько, что Стасик вдруг понял — у одноклассника нет шансов. Все, от ежедневных издевательств в школе до прилюдного вручения медного свинского носа, требовало возмездия. И тогда страх в душе Стасика сменился холодной злостью. Он прекратил бестолково бить обломком меча по Колькиным доспехам, и нацелился тому в голову. Один хороший удар, и все будет кончено. Школьный садист заплатит за все.

Стасик успел поднять оружие, готовясь нанести смертельный удар, когда неведомая сила сбросила его с агонизирующего Колькиного тела и откатила по камням. Боли Стасик не почувствовал, но при попытке встать вдруг обнаружил, что тело очень неохотно откликается на команды мозга. Перед его глазами расплывались красные круги. Он закашлялся, и камни под ним запестрели каплями брызнувшей изо рта крови. Затем он повернул голову и посмотрел наверх.

Над крепостной постройкой в воздухе парила Лаура. Стасик не узнал волшебницу — некогда добрая и прекрасная, она в этот миг показалась ему кошмарным чудовищем. Взгляд ее пылал ненавистью, с губ сорвался дикий крик. Коленька, ее любимый Коленька, катался по каменному крошеву, барахтаясь в собственной крови, сучил ногами и пронзительно визжал. И виной тому было странное, обвитое бинтами, существо.