— Я про мост через Амур. В свое время он считался гениальнейшим изобретением. Рельсы все еще ведут через город к мосту?

— Должны, но за весь путь не ручаюсь. Мы на «броне» примчались. Вездеход свой. А так стре́лки переведены в нужном направлении.

— Вездеход много топлива жрет. Остались, что ли, еще запасы?

— Жрет, — не стал спорить Моня. — Получите вместе с углем в обратный путь.

— Загружайтесь. — Зема кивнул на дверь, откуда выглядывал Кузьмич. — Все равно ваша броня либо людей, либо взрывчатку взять не может. Места мало. Потом вездеход свой заберете. По коням, джентльмены, — закончил он фразой, вычитанной из романов-вестернов.

Моня кивнул и махнул своим людям. Те без вопросов выстроились в очередь перед дверью. Десять человек.

«Либо лимит «брони», либо Григорию у гидропоники действительно очень туго, раз на встречу послал лишь десяток молодых пацанов», — подумал Зема.

Богдан махнул с той стороны состава и вернул своих людей в вагоны. В тесноте ехать недолго. Не больше десяти километров по городу.

Взволнованная связистка Евгения пробилась к адмиралу и Кузьмичу. Всем рации Зема раздал, а ей не хватило, пришлось бегать.

— Шеф! Там Григорий на связи. Срочно вас требует. Быстрый шаг через толпу растерянных союзников, бег в вагонах, где никто не видит, снова быстрый шаг.

Адмирал подхватил трубку на лету:

— На связи!

— Все, приплыли! Они на прорыв пошли! — закричал Григорий.

— А до этого не прорыв был?

— Похоже, что только разведка! А теперь здесь просто мясорубка. Моим бойцам нечем драться! Камнями почти кидаемся! Сейчас в штыковую пойдем! Зема, быстрее, прошу тебя, иначе меняться будет не с кем.

— Мчимся, — обнадежил Зема, отключая связь. Взял с пояса рацию, быстро обронив Кузьмичу: — Теперь мчи во всю мощь.

Машинист думал недолго.

— А если рельсы…

— Если опоздаем, в любом случае это будет уже не важно! — отрезал Зиновий.

— Понял… успеем, — пообещал Кузьмич, и его крик на кочегаров услышал, пожалуй, весь состав.