— Но если вы так уверены в своем ответе, то зачем вообще было приглашать меня?

— Затем… — Речь доктора прервалась громким звуком гонга. — Ну надо же, Филлипс дает не больше десяти минут на подготовку. Давайте я покажу вам вашу комнату, а разговор мы продолжим за обедом.

Чуть позже, сидя за тарелкой супа, он сказал:

— Вы спросили, зачем я пригласил вас сюда. Я думаю, что ответ таков: так как вы проявляете любопытство в отношении моего гипотетического родственника, я тоже могу полюбопытствовать о тех мотивах, которые сделали вас таким любознательным. Это справедливо — как принято сейчас говорить.

— Это подозрительно, — ответил мистер Трэффорд после некоторых раздумий. — Признаюсь, любопытство к моему интересу в этом деле было бы оправдано в случае существования этой личности. Но так как вы уверили меня, что ее не существует, то вопрос о моих мотивах, несомненно, становится чисто академическим.

— Друг мой, а мой интерес тоже академический, но это ничуть не умаляет его серьезности. Возможно, мы найдем больше точек соприкосновения, если я опишу вам, как вся эта проблема представляется с моей точки зрения?

Трэффорд кивнул. Доктор продолжил:

— Итак, ситуация видится мне такой: семь или восемь месяцев назад молодой человек, совершеннейший незнакомец, начал обращаться к моим родственникам. По его словам, беспокойство это было связано с необходимостью установить местонахождение или получить некоторые сведения о местонахождении одной молодой особы, которую звали Оттилия Хэршом. Она родилась, по его словам, в 1928 году, может быть, несколькими годами раньше или позже, и, разумеется, могла выйти замуж и сменить фамилию.

В его ранних письмах чувствовалась уверенность, что давало основание предположить отсутствие в нем всяких сомнений в успешном разрешении этого вопроса, но по мере того, как один за другим Хэршомы не смогли определить, кого же ищет этот молодой человек, его уверенность, в отличие от его настойчивости, несколько поутихла. В двух случаях он узнал о молодых девушках с фамилией Хэршом. Ни одну из них, кстати, не звали Оттилией, но тем не менее он с не меньшей дотошностью узнал все о каждой. Возможно ли такое, что он не был уверен в имени, как не был уверен и во всем остальном, что связано с нужной ему девушкой? Однако, как стало понятно, ни одна из этих девушек не удовлетворяла его требованиям, так как он настойчиво продолжил свои изыскания. В свете этой безоговорочной неудачи его решимость непременно перевернуть все камни с надписью «Хэршом» стала уже просто безосновательной. Кто он, этот эксцентричный молодой человек с любопытной одержимостью?