Дон Карлос так увлёкся чтением, что даже не заметил, как приоткрылась дверь.

— Дорогой, пойдём спать. Книга никуда от тебя не убежит.

Франсиска была вдвое моложе супруга, и всякий подтвердил бы: она настоящая красавица. Лет десять назад вопрос выбора между ней и какой-то книжулькой вовсе не мог быть поднят. Однако теперь дон Карлос знал, что всему своё время.

— Я приду скоро. Ты уложила детей?

— Конечно, хоть это было нелегко.

Многочисленные сыновья и дочери дона Карлоса унаследовали истинно балеарский характер: после залихватского праздника трудновато оказывалось их успокоить. Старший сын, ещё от первого брака, готовился поступать на королевскую службу — а младший едва ходить научился.

— Ложись и сама. Я скоро, обещаю.

Франсиска кивнула и затворила за собой. Сеньор Каронеро приподнял пышные усы в улыбке, затем хлебнул из хрустального бокала.

Он был доволен жизнью. Прекрасный дом, полный заморских диковинок и военных трофеев. Ворох воспоминаний о боевом прошлом. Добытый в сражениях титул — а ведь по наследству такового не досталось. Солидное пожизненное содержание от короны. Красавица-жена, дети и масса свободного времени на них.

Что ещё нужно, чтобы встретить старость?

Каронеро перелистнул страницу. Ещё один разворот — и отправится в спальню. Но он не дошёл и до середины, когда в ставни ударилось что-то тяжёлое.

— Дон Карлос! Дон Карлос!

Голос он не узнавал. К тому же, кем бы ни был человек на улице — ему потребовалось перелезть через высокий забор. Дон Карлос отложил кинжал и поднял со столика пистолет. Аккуратно, чтобы не намочить порох, взвёл колесцовый замок — а после с трудом выбрался из ванны.

Не стоило чего-то всерьёз опасаться в Касорло: ничего здесь никогда не случалось. Но привычка есть привычка. Море учит держать ухо востро. Неловко доковыляв до окна, старый офицер приоткрыл ставню. Сначала высунул наружу пистолет, затем выглянул сам.

— Кто тут?

— Не стреляйте, дон Карлос! Это я, Диего!

— Кто?!

— Диего, сын сеньора Нуньеса!

Ну конечно! Тот ещё юный стервец — скорей бы отправили на службу, пока бед не натворил.

— Что случилось? Какого Нечистого ты ломишься в окно?