Не получив ответа, Кудряшка сам продолжил:

— А я из клана Нэйрнов. Ангус Нэйрн. Только отца изгнали из Орфхлэйта. За убийство. Вот мы и тут… Батя в Волчьем Легионе служит, уже десять лет. Сержантом! Его зовут Фейн, а матушку Милдрит. Я сам пехотинцем младшим уже год… Имя-то есть у тебя? Как зовут?

— Шеймус. — едва пробормотал мальчик.

Ангус, которого все называли Кудряшкой, ободряюще похлопал Шеймуса по плечу — от чего тот невольно вздрогнул.

— Ну вот, так-то лучше. Будем знакомы! Авось подружимся…

ЛЮДИ СЕРЕДИНЫ (часть четвёртая). Глава 1

ЛЮДИ СЕРЕДИНЫ (часть четвёртая). Глава 1

Ирма проснулась от сильного удара по рёбрам. Она не сразу поняла, что происходит.

Конечно, Шеймус не сделал это специально. Повернувшись к капитану, женщина увидела, что он сел на постели и схватился за клинок, который всегда держал рядом. Очень длинный кинжал: человеку поменьше сошёл бы за короткий меч.

Шеймус тяжело дышал. Он сжался, готовый к броску. Направлял оружие в темноту на вытянутой руке — напряжённой и твёрдой, ничуть не дрожащей. Снова ночные кошмары: похоже, капитан метался во сне и нечаянно ударил Ирму локтем.

Никакого врага в их роскошной спальне не было. Обычная история.

Капитан и сам это понял.

— Блядь…

Он отшвырнул кинжал: оружие со звоном улетело под трюмо. За дверьми послышался шум. Это среагировала охрана, всегда держащая ухо востро.

— Всё в порядке! — выпалил Шеймус.

Шум сразу стих. Капитан уткнулся лицом в подставленные ладони и застонал.

Ирма обняла его сзади, покрыла поцелуями плечи и шею. В постели к ним было просто подобраться: это стоя Ирма едва доставала Шеймусу до груди. Закалённое боями и тренировками тело, усыпанное веснушками и пятнами, покрылось холодным потом.

— Успокойся, милый… всё хорошо. Я здесь, я рядом… Что тебе приснилось?

Может быть, битва при Тагенштайне. Или Бахадосское поле. Или тот проклятый горный перевал, или… что сказать, у Шеймуса хватало тяжёлых воспоминаний. Как и у Ирмы, и у кого угодное ещё в отряде. Интересно, крепко ли спят остальные наёмники?.. Большинство — едва ли. Разве только Ангус: ему всё нипочём.

— Яма. — еле прошептал Шеймус.