– Кто знает, – прокряхтел Нико, поднимаясь с постели. – Проклятье, как же больно, а…

Жеральд гадко рассмеялся.

– Ах да, я забыл сказать, что ее светлейшество ждет тебя в библиотеке через… Ох, как это я забыл! Через четверть часа! Кажется, ты не успеешь позавтракать, вот бедняжка!

Жеральд говорил громко, и принц точно знал, что за дверью столпилась артель тощих слуг, которые с ума сходят от любопытства. Нико встал, оглядел спину в зеркало на шкафу и с неудовольствием заметил на бинтах кровавые подтеки. В этих местах отрывать ткань будет больно до невозможности. Но к лекарю он заглянет уже после визита к императрице.

– Выглядишь паршиво! – тут же оценил Жеральд.

– Да, но это того стоило, – ухмыльнулся принц, торопливо натягивая штаны. – И я ничего вам не поведаю этим утром, уважаемые господа за дверью, не тратьте время, прошу вас!

Послышался топот удаляющихся шагов.

– Не говори так, будто тут есть кто-то еще! – возмутился Жеральд.

– Хочешь сказать, за этой дверью не стояла только что целая толпа?

Мальчик зло шикнул на принца.

– Ты вообще знаком с дворцовым этикетом, болван? Даже если они подслушивают, невежливо это замечать!

– С ума сойти от ваших порядков!

– У тебя есть более острый повод сходить с ума! Всего десять минут осталось! А ты и не расчесан, и не умылся, еще и опаздываешь, а уж опозданий императрица больше всего не любит! Она за каждую минуту ожидания навешивает по одному уда-а-а-а-а-ру!

На последнем слове Нико схватил мальчишку за руку и потащил в коридор.

– Так, где эта библиотека? – спросил он, приглаживая спутанные кудри.

– Ты даже не умылся!

– Зато я видел вон там прекрасный фонтан.

– Да ты с ума сошел!

– Не болтай и доведи меня до места быстро, тогда я расскажу тебе, что вчера было.

Мгновение спустя под хрюканье испуганного, но восхищенного новым поводом для сплетен Жеральда принц освежил лицо в мраморной чаше, и оставшиеся восемь минут они, стараясь не задевать стражников, слуг и механизмы, бежали как угорелые в сторону библиотеки, занимавшей главную башню в середине центрального куба. Нико и не догадался бы, что она существует. Снаружи виднелись только двенадцать крайних, а тринадцатая не выступала над крышей. Валаарий называл эту библиотеку «стержнем науки и разума» в его доме. Звучало символично.