— Это Крис Пенцлер.

Джефферсон изучил обрубленное предплечье.

— Чистый разрез. Коммуникационный лазер на полной мощности, — сказал он. — Луч должен был пройти насквозь. Если за ним был камень, мы найдем отметины.

Он отправил нескольких копов на поиски.

Мы не стали тратить время на поиски следов от сапог. Поисковая партия уже оставила их слишком много. Но они не оставили колеи от пуффера. Мы нашли отпечатки колес пуффера и проследили их обратно от озера, пока они не исчезли на голых камнях.

Кто-то позади объявил, что нашел руку. Джефферсон возвратился. Я — нет. Эти следы могли вести в сторону наклонного валуна.

Шесть ночей назад Крис Пенцлер заметил кого-то через свое панорамное окно. Только на миг… и потом не мог решить, на какую сторону этого валуна он смотрел. Может, он отправился взглянуть на месте.

Плоская сторона скалы находилась в глубокой тени. Я подошел к камню и дождался, когда затемненный шлем снова прояснится, а глаза приспособятся. Потом я поводил нашлемным фонарем по скале.

Все подбежали на мой крик. Они сгрудились вокруг меня, чтобы взглянуть на предсмертное послание Криса Пенцлера: большие, кривые буквы на камне, черные в свете фонарей.

NAKF

NAKF

— Он, должно быть, написал это кровью, — сказал Джефферсон. — В тени, чтобы убийца не заметил. Видимо, кровь била из срезанной артерии. Но… ведь это не имя?

— Это вообще ничего не значит, я думаю, — сказала Дезире.

— Ремень! — радостным тоном, точно провозглашая «Эврика!», воскликнула Лора. — Он использовал ремень как жгут! Он должен был знать, что умирает, — может, хотел скрыть это от убийцы…

Ее голос прервался.

— Ужасно, не правда ли?

— Возьмите соскоб крови, — приказал Джефферсон. — По крайней мере, мы узнаем, принадлежала ли она Пенцлеру. Он явно что-то имел в виду.

К полуночи я добрался до своего номера. И вывел на экран своего телефона:

NAKF