На его лице промелькнуло опасливое выражение.

— Хорошо.

В ожидании я доел завтрак. Вскоре Наоми ушла, и Алан присоединился ко мне.

— Она рассказала мне о вчерашнем, — сказал он. — Он мог убить вас всех. Как бы я хотел, чтобы ничего этого не произошло.

— Я тоже. Алан, ты покинешь Луну.

Его рот раскрылся. Он воззрился в изумлении:

— Что?

— Полно, ты не настолько удивлен. Я дал кое-какие обещания мэру Хоуву, но сделал это под прицелом. В пределах недели покинь Луну. И никогда не возвращайся. Или я нарушу эти обещания.

Он изучал выражение моих глаз. Нет, он не был так уж удивлен.

— Вам придется мне разъяснить.

— Мне это вовсе не нравится, — сказал я. — Поэтому постараюсь быть кратким. Крис Пенцлер был достаточно близко, чтобы хорошо разглядеть убившего его человека. Мы знаем, что это был лунянин. Даже если Пенцлер не знал его имени, он мог бы попытаться описать нагрудную эмблему. Вместо этого он оставил ссылку на попытку убийства его в ванне неделей раньше. Почему он защищал человека, убившего его?

— Почему же?

— Ты его сын. Наоми это в конце концов заметила, да и я должен был. Ты ростом с Хоува Уотсона. Я решил, что это наследственное, но это не так. Ты просто вырос при лунной гравитации. В остальном ты гораздо более похож на Криса Пенцлера, немного — на свою мать, и вовсе не похож на Хоува Уотсона.

Алан смотрел в свой кофе. Он был очень бледен.

— Это ведь просто домыслы?

— Это такие домыслы, которые могут покончить с Хоувстрейдт-Сити. Тебя считают сыном мэра, предполагаемым наследником. Даже если Хоув убил Пенцлера по политическим соображениям, уже достаточно плохо…

— Я знаю. Вы можете быть правы.

— В любом случае я занялся еще кое-какими домыслами. Поэтому вчера ночью стащил Гарри Маккэвити с кровати и заставил проверить шлем от определенного скафандра на следы высохшей крови.

Алан поднял голову. Он так посмотрел на меня, словно я появился из кошмарного сна.

— Что он сделал? — спросил я. — Предложил узаконить тебя?