– Ваше благородие, как это вы так с ними лихо управились?

– Присядь, унтер, – вздохнул Елисей, хлопнув ладонью по ступени рядом с собой. – В ногах правды нет. Тебя как звать-то, служивый?

– Никандром крестили, ваше благородие, – представился унтер, осторожно усаживаясь рядом.

– А по батюшке?

– Иванович я.

– А меня Елисеем зовут, – снова вздохнул парень. – Понимаешь, Никандр Иванович, меня потому и позвали, что я вот такое делать умею.

– Это в школе вашей так пластунов учат? – не сдержал любопытства унтер.

– Угу, – коротко кивнул парень. – Там многому учат. Ты за полковником послал?

– Так сразу, как вы и приказали.

– Ладно, тогда ждем. Не будем поперек начальства в пекло лезть.

– Это верно, – понимающе усмехнулся унтер. – Я чего подошел-то, ваше благородие. Я поблагодарить хотел, что не позволили солдатиков за просто так положить. Что там, на складе, что тут потом. В роте моей ветеранов, раз-два, и обчелся. Молодые все, пороху не нюхали. А господа офицеры, по незнанию своему, того и гляди, на смерть погонят. Они ж простых вещей видеть не хотят.

– Не умеют они, Никандр Иванович, – грустно усмехнулся Елисей. – Гонору много, а знаний нужных нет. Вот и бесятся, что какой-то казак умнее их оказался.

– Да мне все одно, с чего им шлея под хвост попала, – отмахнулся унтер, доставая кисет. – По мне главное, солдатиков от беды уберечь. Не побрезгуйте, ваше благородие, – предложил он, протягивая парню кисет.

– Благодарствую, не курю, – улыбнулся парень. – А ты кури, Иваныч. Кури спокойно. Мне не мешает.

– Благодарствую, ваше благородие, – кивнул унтер и принялся набивать небольшую трубочку, так называемую носогрейку.

– Давно служишь? – прервал повисшее молчание Елисей.

– Давно уж. На будущий год уже и списать должны подчистую, – вздохнул унтер.

– Домой поедешь?

– Нет, ваше благородие. Некуда ехать. Родители померли давно, братья своей жизнью живут, своей семьи не завел. Так что, там как бог даст.

– И что делать собираешься? – заинтересовался парень.