И как одно с другим сочетается?

– Что-то непредвиденное?

– Протокол, сэр.

Так-так-так. Палуба и моё личное участие? Мало мне одного интригана было, теперь ещё и интриганка завелась? Хотя, адъютанта раскрутить на ответы куда проще, чем Васю. Потому что ей я могу приказать, ага. Но не стану.

– Скоро буду.

Получив моё официальное согласие, мужичок в сюртучке, похоже, обрадовался и тут же скинул, по словам Жорика, все необходимые данные для регистрации нового обитателя базы, так что беспокоиться пока было не о чем, кроме…

Примерно на середине пути до меня все-таки дошло, что хоть гостья ожидается и опальная, леди она быть от этого не перестает, а наше железное корыто годится для чего угодно, только не для комфортного проживания. И хотя никакого виш-листа вроде бы предъявлено не было, определенные стандарты на этот счет наверняка есть, и их нужно обеспечить. Раз уж назвался груздем, надо соответствовать. Главная трудность, конечно, в том, что правила, которые я должен выполнить, скорее всего, неписаные. К Васе подкатывать бесполезно, значит, придется искать нового советчика. Вот только среди кого?

– Масса комендант!

А он здесь зачем? Только не говорите, что…

Смешно, но я до последнего не верил в эту реальность. Даже после явления квартирмейстера, оккупировавшего один из отсеков для своих дизайнерских занятий. И даже теперь, глядя на хищные обводы транспорта, похожего на ската, все ещё не верю. Даже видя, как опускаются сходни, по которым начинают маршировать вниз…

Они одинаковые. Одного роста, одних пропорций, в совершенно идентичном обмундировании, по крайней мере, на мой половинный взгляд. Но страннее то, что одинаковы и все движения. Не просто синхронны, а будто шагает ко мне навстречу один и тот же человек, только продублированный до дюжины.

Дюжины?

Рука сама потянулась к козырьку.

Не знаю, что именно я собирался увидеть, но почувствовал знакомое сходство ещё до того, как левый глаз заработал в своем новом качестве. А уже потом– испугался.

Они были точно такие же. В аналогичных доспехах, только не серых, а черных, словно поглощающих свет. Но повадки и все остальное…

– Вам нехорошо, сэр?

Мне неприятно. Очень. И воспоминания ожили, мягко говоря, болезненные. До тошноты. Которой особенно способствовали пульсирующие радужные разводы, тянущиеся от очередных однояйцовых близнецов к сходням и далее, внутрь корабля-ската.

Нет, ну его к черту, мой недоглаз. Спрячу от греха подальше.

– Адъютант, эти люди…

– Это не люди, сэр.