Даже делая поправку на обманные маневры, равно бессознательные или нет, леди Лан-Лорен могла заключить: побочная цель покушения успешно выведена из строя на неопределенное время.

– Желаете привести приговор в исполнение?

Его глаза были закрыты. Плотно зажмурены. Но веки дрожали так, что казалось: вот-вот разорвутся в клочья.

В состоянии, которое заполучил тактический наблюдатель, никогда не добивали и самых заклятых врагов. Самых злостных нарушителей любых законов. Просто оставляли. Уходили подальше и ждали, пока несчастный уничтожит себя сам. И судя по надежде, проскользнувшей в словах Варса, он боялся именно этого. Общества собственной вины. Ради чуть большей толики уверенности нужно было лишь уточнить:

– Хочешь умереть?

– Почему нет? Смерть здорово пощадила бы моё самолюбие.

Очередная волна боли плеснула Вивис прямо в сердце.

Смерть, как и любое наказание, возможно, имела бы смысл для кого-то другого. Для других. Но в случае Варса, действительно, оказалась бы прежде всего и, пожалуй, только избавлением.

Сомнительно, чтобы кто-то, обладающий даже более высокой квалификацией, справился бы с возникшей угрозой. Слишком редкой она была. Слишком невероятной.

– Не бывает предела совершенству.

– Миледи желает меня успокоить?

– Миледи желает сказать, что процесс обучения, раз начавшись, не завершается никогда.

Он все-таки приоткрыл глаза. Совсем чуть-чуть. На нестерпимо сияющую щелочку.

– Это означает, что вы…

– Это означает, что тебе следует быть усерднее. В дальнейшем.

– Я не справился.

– Я знаю.

– Я допустил физические повреждения, которые могли стать…

– Но не стали.

– Учитывая ограничения регенеративной системы его организма…