– Нет! – кричу я. – Мато, пожалуйста!

Солнечный свет отражается от серебристых нанитов в темной крови, пропитавшей ее футболку. Она обмякла и больше не дышит, но мне все еще не удается пробраться сквозь защиту Мато вокруг ее панели. Но должен быть способ спасти ее. Я могу временно отключить панель и реанимировать ее. Она мертва всего несколько секунд. Я дроблю разум еще сильнее, но ничего не помогает. Ее панель и модули полностью заблокированы.

– Мато! – поворачиваясь к нему, кричу я. – Отпусти ее!

– Все кончено, – выпрямляясь и отбрасывая прядь волос с лица, говорит он. – Ты оказалась слишком слаба, чтобы спасти ее. Я разочарован.

Ярость пронизывает меня. Я закрываю глаза и вытаскиваю «Косу» из папок Цзюнь Бэй, а затем швыряю ее в его панель. Но код отскакивает от нее словно камень от поверхности пруда.

На лице Мато появляется едва заметная улыбка.

– А теперь это больше похоже на тебя, – говорит он.

Зарычав, я снова атакую его кодом и пытаюсь раздробить разум, как сделала это, чтобы сбить бомбардировщики. Я понимаю, что именно этого он и добивался, но уже не могу ясно мыслить. Во мне пылает огонь, и мне хочется, чтобы он заплатил за содеянное. Основание черепа простреливает боль от импланта, но я наконец чувствую, как дробятся сознание и мысли. Мир разделяется на два измерения, затем на четыре, и вот их уже восемь. Перед глазами мерцает, а уши закладывает от гула.

Я никогда раньше не дробила мир на столько частей, но зато теперь становлюсь намного сильнее. Глаза Мато стекленеют, а лицо напрягается, когда он пытается отбить мои атаки. Он уже потерял контроль над панелью Коула. А я лишь усиливаю атаку, швыряя в него все больше и больше вирусов. Десятки вредоносных кодов ждут своей очереди в моей панели. Руки начинают дрожать от усилий, а удерживать дробление все сложнее, поэтому я отступаю к винтовке Анны. Но даже не успеваю наклониться за ней, потому что Мато наводит пистолет на Коула.

Кровь леденеет в венах. А смертоносный хор смолкает в моем сознании. Я смотрю на Коула, который все еще неподвижно стоит на коленях. Такого беззащитного. Раненого. Уязвимого.

Я не могу потерять еще и его.

– Перестань, – умоляю я. – Пожалуйста, Мато. Я перестану сопротивляться.

Палец Мато скользит на спусковой крючок, а дуло направлено на голову Коула.

– Я делаю это ради тебя.

– Нет, – возражаю я. – Причиняя им боль, ты не помогаешь мне вспомнить, кем я была. Этим ты добьешься лишь моей ненависти.

Он качает головой:

– Ты не понимаешь, что тебе нужно, Цзюнь Бэй. Вот почему я здесь. И я уже устал объяснять тебе, что делаю это все, чтобы помочь. Не я планировал лишить тебя свободы и разума. – Мато поднимает руку и указывает на Коула, приводя его в сознание. – Раз тебя так беспокоит его безопасность, спроси у него, что они с Анной планировали сделать. Я читал их сообщения. И прослушал их звонки. Спроси Коула, почему он искал тебя все эти годы.