Наши противники, наоборот, подошли друг к другу вплотную и встали треугольником, выставив на острие атаки жреца.

Он посмотрел на меня налитыми кровью глазами и, резко раздув капюшон, зашипел:

— Ареш, Ареш. Я же говорил тебе — я вырву и сожру твое сердце, и все они, — жрец обвел пальцем трибуны, — будут свидетелями этого!

Он вытянул руки вперед и соединил свои когтистые пальцы в замысловатый хват.

— Готовься к этому, — с ненавистью прошипел он.

И в одно мгновение мир вокруг меня начал меняться. Меня окутал туман! Неведомая сила сковала меня по рукам и ногам, не давая возможности ни пошевелиться, ни вдохнуть...

Сквозь сгущающийся морок я заметил в пяти метрах от себя жреца, он, сцепив пальцы и высунув свой раздвоенный язык, смотрел на меня так, как удав смотрит на обреченного кролика. Где-то далеко, на грани слышимости, в моей голове поселился тонкий звук, напоминавший комариный писк. Постепенно нарастая, он начал сверлить мои мозги не хуже алмазного сверла. В один миг перед глазами всё поплыло, и вскоре я уже не различал ничего, что происходило вокруг. Исчез жрец, Гип и устремившиеся на него в атаку генералы.

Я запаниковал! Самообладание и выдержка покинули меня. Я стоял, обездвижен и слеп, а нарастающий визжащий звук в моей голове был способен разорвать ее на части. Набатом звучала одна единственная мысль: «Я жертва! Надо покориться и не сопротивляться, тогда я уйду быстро и без боли! Я жертва, я ослеп и ничего не слышу, я не могу сделать даже вдоха, а значит, от судьбы не уйдешь! Жертве незачем дышать, не надо сопротивляться! Жертве незачем сопротивляться! Покорись! Покорись...»

В один миг всё мое естество взбунтовалось этому.

Нет!

Где Кира? Почему она молчит и не выводит меня из этого состояния? Она должна меня спасти! Где Кира?

Я собрал всю оставшуюся волю в кулак и закричал что есть силы:

— Кира! Ки-и-ира! Отзовись, Ки-и-ира!

Кира не отзывалась, но предо мною ниоткуда появилась встревоженная Виза, ее прекрасные глаза были полны слёз. Она нежно обхватила мою голову руками и, впившись в мои губы страстным поцелуем, вдохнула в меня живительный воздух. Я тоже пытался ее обнять, но не смог пошевелить даже пальцем. Подул легкий ветерок, и Виза, превратившись в туман, бесследно исчезла.

Я вдохнул полной грудью и с удивлением заметил, что зрение ко мне постепенно возвращалось, что туман вокруг меня почти совсем рассеялся, и даже показалось, что ко мне вернулась подвижность. Согнул руку в локте. С трудом, но получилось. Пытался сделать шаг вперед — нет, ноги как будто намертво приклеились к полу.