В конце невзрачного коридора Маутон заталкивает их в комнату. Их пугает звук лающей собаки. Бигль несется к Маутону и толкается мокрым носом ему в голень, скуля. Маутон открывает ящик, вытаскивает лакомство и скармливает его собаке. Легко похлопывает по голове, нежно треплет шерстку. Запирает пистолеты Сета и Кирстен в сейфе, полном тщательно рассортированного оружия.

Кирстен вспоминает собачьи волосы на свитере Бетти/Барбары, вспоминает, что журналист сказал ей, что в квартире Бетти/Барбары были собачьи миски, но не было собаки. Сет поднимает взгляд и смотрит на противоположную стену, Кирстен тоже поднимает взгляд. Они стоят и смотрят.

К огромной стене приколоты, прибиты и привязаны сотни объектов. Кольца, монеты, фотографии, украшения, засохшие цветы, потертые ленты, сладости, детская обувь, старые игрушки. Как обширная арт-работа, коллаж из найденных предметов, только вот они знают, что эти объекты не были найдены, а были взяты. Особые вещи, похищенные у людей, которых он убил. Объекты любви. Не просто сувениры серийного убийцы. Не просто случайные заколки, свитеры или запонки, но знаки подлинной привязанности. Слой за слоем любви потерян.

Любовное письмо украшено старинной клавишей пианино. Грязный игрушечный кролик. Олимпийская золотая медаль. Она видит голографический фотопроектор, который она подарила родителям. Они оба чувствуют, как в них нарастает гнев. Бигль лает. Маутон выводит их из комнаты и громко стучит в соседние двойные двери. Голос внутри указывает им войти, и они вваливаются внутрь.

Комната разительно отличается от лишенной цвета «Матрицы» снаружи: мягкий свет, теплые цвета, дерево и золото, лен, органические текстуры. Это чей-то офис. Нет, даже больше, чье-то логово. Кеке лежит на кушетке, такой бледной Кирстен ее еще не видела. Она подбегает к ней, прикладывает ладонь ей ко рту, чтобы проверить дышит ли она, она дышит, но едва. Как долго она находится без сознания? Ее татуировка с нано-чернилами такая яркая, будто отчеканена, а тело покрылось потом. Джеймс вручает ей черный раскладной набор (Новые Шины), который она расстегивает. Там лежат три кристально новых ампулы инсулина. Кирстен возится с кейсом дрожащими руками, ей не удается скоординировать действия своих пальцев. В конце концов, она вытаскивает ампулу, затем ищет шприц, иглы, но не может их найти. Она даже не задумывалась об этой части: что ей придется наполнить шприц и сделать укол своей подруге. Ее дрожащие руки не приносят пользы.

― Дай я это сделаю, ― говорит Джеймс.

Он находит что-то, что выглядит, как ручка на одном из боковых диванов, вставляет в нее ампулу инсулина и вжимает это в бедро Кеке. Он нажимает кнопку, и Кирстен слышит шипучий впрыск, наблюдает за тем, как ампула пустеет. Мужчина прикладывает тыльную сторону руки ко лбу Кеке, а затем измеряет ей сахар в крови, давление и пульс с помощью своего телефона.