–
Он смотрел мне прямо в глаза, но вид у него был бледный. Ни он, ни его товарищи не выглядели хорошо. С того места, где они сидели, мертвая женщина была не видна, но они даже не смотрели в ее сторону.
Наверное, они знали, что мы найдем фелд и поймем, что он принадлежал им. Они могли бы ничего не говорить, а просто сбежать.
– Я инспектор Борлу, – сказал я. – Отдел по борьбе с особо тяжкими преступлениями.
Я не сказал: «Я Тиадор». Сложный возраст для допросов: они слишком взрослые для того, чтобы называть друг друга по именам, для эвфемизмов и игрушек, но недостаточно взрослые для того, чтобы стать соперниками на допросе, когда, по крайней мере, ясны правила игры.
– Как тебя зовут? – спросил я.
Парнишка помедлил, подумал о том, чтобы назвать себя сленговой кличкой, которой сам себя наградил, но решил этого не делать.
– Вильем Баричи.
– Это ты ее нашел? – Он кивнул, а вслед за ним кивнули и его друзья. – Рассказывай.
– Мы пришли сюда, потому что, потому что… – Вильем подождал, но про его наркотики я решил не упоминать. Он посмотрел себе под ноги. – Мы заметили что-то под матрасом и стащили его. Там были… – Его друзья посмотрели на него, и Вильем замялся – явно из суеверия.
– Волки? – спросил я.
Подростки переглянулись.
– Да, небольшая стая. Эти шелудивые твари там что-то вынюхивали, и…
– И мы подумали…
– Через сколько времени после того, как вы сюда прибыли? – спросил я.
Вильем пожал плечами:
– Не знаю. Через пару часов?
– Поблизости еще кто-то был?
– Вон там мы видели каких-то парней.