Вспомнив о полученной трепке, Сорка вздрогнула и непроизвольно коснулась наиболее пострадавшего бока, покосившись на Араба с заметно возросшим уважением. Увидев ее жест, Араб внутренне поморщился и, тяжело вздохнув, извинился:

— Прости, что так сильно бил. Но ты сама виновата.

— Знаю, — мрачно кивнула Сорка. — Не смогла вовремя понять, что ты намного сильнее.

— Ну, раз мы все решили и между нами не осталось обид, то нам нужно только дождаться, когда ты поправишься.

— И что тогда?

— Мы сможем отправиться в путь, — пожал плечами Араб.

— Тебе так не терпится уйти от нас? — удивилась Сорка.

— Нет. Я хочу посмотреть на станцию улов. Ты же знаешь, что Горк собирается начать войну с ними.

— Знаю, но не уверена, что это правильно, — ответила Сорка с неожиданной задумчивостью.

— Почему? — с интересом спросил Араб.

— Мы боимся их, и это, к сожалению, правда. Но мы не понимаем своего страха. Ты говоришь, что воевал всю жизнь. Тогда ответь, как можно сражаться с врагом, которого боишься еще до того, как увидел? — тихо спросила Сорка.

— Сражаться можно, — так же тихо ответил Араб. — Но храбрость заключается не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы победить свой страх. Поверь, боятся все. Не бывает бойцов, которые ничего не боятся.

— Тогда, если подумать, то получается, что самый главный враг воина — это не враг, а он сам? Его страх? — растерялась девушка.

— Да. Именно так. Тот, кто смог победить свой страх, сможет сделать то, что недоступно другим.

— Скажи, а там, у тебя на родине, все так думают? — неожиданно спросила она.

— Многие, — улыбнулся Араб.

За разговором он успел обтянуть срезанные ветви полосками кожи, плотно скрепив их вместе. Очнувшаяся от задумчивости Сорка с интересом посмотрела на получившуюся конструкцию и, осторожно коснувшись ее пальцем, спросила:

— Что ты делаешь?

— Оружие.

— И как им пользоваться? Ты хочешь примотать к концу нож?