– А в чем дело, – спросил Квинт.

– Рэм в огне, плебс восстал и крушит город, войска немедленно выступают туда.

Квинт и Кай переглянулись:

– Вот дерьмо! – хором протянули они.

Над городом поднимались десятки столбов дыма от разгорающихся пожаров, даже в воздухе за пределами столицы чувствовался удушливый смрад и горечь. Все свободные когорты были в срочном порядке отправлены в Рэм. Центурия Квинта фактически перестлала существовать, как полноценное подразделение, и он прибыл один, уже, как примипил легиона. Из-за травмы Кай был вынужден остаться в лазарете, и не сопровождал легион в деле, возможно более сложном, чем прошедшая битва.

Когорты солдат вошли в город. Часть из них сразу же принялась тушить многочисленные пожары, другие стали продвигаться к центральному форуму. Квинт последовал за ними.

Раненая левая рука болталась на перевязи и плохо слушалась, но он не мог оставить свой легион. Солдаты полностью заполнили улицу и, выстроившись шеренгами, начали продвигаться вперед, оттесняя толпу. Обезумевшие люди бросались на стену щитов и клинков, пытаясь пробиться. Камни градом летели в солдат. Шаг за шагом когорты продвигались в центр города, оставляя за собой ковер из тел. Квинт спешился и следовал за ними. Он не мог нести щит, и был вынужден укрываться за товарищами.

Глухие удары тел о щиты, гул толпы и рев пламени, лязг стали и крики умирающих, все смешалось в одну протяжную какофонию. Испепеляющая жара, высушившая за эту долгую весну и лето все деревянные дома, не позволяла потушить пламя.

Кинутый откуда-то камень разбил голову солдата впереди, и тот глухо вскрикнув, повалился под ноги Квинта.

Огонь бушевал не только в городе вокруг, теперь он полыхал в каждом человеке в толпе, в каждом солдате в строю. Поглотив нутро, залив сознание людей безумной яростью, он раскалённо красными языками вырывался наружу, обугливая доспехи, тела и лица, показывая, что происходит в душе. Больше не было смысла скрывать, давить и сковывать демонов внутри, ревущий поток огня сжег все преграды, выпустив их на свободу. Копящееся напряжение в столице вырвалось оглушительным взрывом.

Рэм горел. Трущобы и бедные кварталы, опоясывающие центр города пылающим кольцом, превратились в пекло. Страх лишал разума тех, в ком еще оставалась хоть чуточка самообладания. Кровь вскипала на мостовых, оставляя за собой багровые разводы. Ужасный запах горящей человеческой плоти въедался в волосы, кожу, одежду, в разум.

Показался Главный Форум и Сенат. Огромная площадь была полностью набита народом. Толпа кричала и вопила, словно приливная волна, накатывая на здание Сената. Черная плотина гвардейцев не позволяла им пробиться внутрь. Одну за другой они отражали атаки обезумевшей толпы, но их силы таяли на глазах.