***

К лагерю он вышел уже затемно. Здешние обитатели давно уже отбросили богемные привычки прежней жизни, и теперь ложились спать с закатом – уставшие от дневных трудов. Однако Драонн увидел, что лучины в хижине, в которой жила Кэйринн, ещё не погашены, а потому он подошёл и толкнул дверь.

Хотя на двери и были запоры, но в виду отсутствия врагов их никогда не запирали. Вот и сейчас она распахнулась, впустив внутрь холодный ночной воздух, заставивший трепетать пламя на лучинках. С десяток обитателей хижины приподнялись на своих лежанках, уставившись на дверной проём, но поначалу они, вероятно, решили, что это кто-то из своих. Однако даже силуэт Драонна, по-видимому, слишком отличался от привычных уже силуэтов обитателей лагеря.

– Драонн?.. – раздался голос Кэйринн.

Девушка, едва заметная в сумраке, слегка разбавленном слабыми огоньками, вскочила со своей лежанки и бросилась навстречу принцу, чтобы обнять, не дожидаясь, пока до этого догадается сам Драонн.

– Эй, больше света! – раздался голос Эйрина.

Остальные засуетились, и вскоре пространство комнаты озарилось светом нескольких ламп, заправленных, судя по запаху, каким-то жиром.

– Неужто и правда вы вернулись, милорд? О, боги!.. – внезапно выдохнул подошедший ближе Эйрин.

Кэйринн, удивлённая реакцией принца, отстранилась, чтобы теперь уже, при свете ламп, посмотреть на своего возлюбленного. Драонн увидел, как она побледнела и невольно отшатнулась.

– Что с тобой, мой принц? – прошептала она.

Конечно, у Драонна всё это время не было не то что зеркала – даже небольшой лужи, в которой он мог бы увидеть своё отражение. Потому что тогда бы он, конечно, заметил те изменения, что произошли с ним. Волосы выпали окончательно, кожа приобрела какой-то землистый оттенок. Вены на голове взбугрились и потемнели, словно по ним бежала уже не кровь, а чернила каракатицы. Но главное – глаза. Белки глаз покрылись такой густой сетью лопнувших сосудов, что стали абсолютно красными. Зрачки же, которые у лирр обычно весьма крупные, у Драонна были сужены, словно ему в глаза постоянно светил яркий свет.

Однако ничего этого принц не знал. Более того, он словно и не заметил этого испуга у Кэйринн и Эйрина.

– У меня всё получилось, Кэйр, – ответил он. – Ворониус не обманул. Теперь я – великий маг.

– С тобой всё в порядке? – Кэйринн с болезненной грустью оглядывала возлюбленного, замечая всё новые признаки разрушения.

– Всё прекрасно, как никогда. Ты разве не слышала?

– Но ты только взгляни на себя! – как у всякой женщины, у Кэйринн всегда неподалёку было зеркало.