Драконов Тондрона Драонн выводил уже самостоятельно. Захватив в Западных горах нескольких достаточно крупных тварей, он при помощи своей магии сотворил из них тех монстров, которых представлял себе раньше, читая книги. Триста футов – таков был размах крыльев его первого дракона. И главное – он, уже не будучи живым, мог изрыгать пламя как драконы из сказок.

Уже через двадцать лет империя Драонна была такой, как он и задумывал. Число его подданных давно уже перевалило общее количество подданных Кидуи и Саррассы, а его город, в котором некому было жить, состоял из громадных гротескных зданий, многие из которых могли поспорить высотой с главным храмом Арионна в Кидуе. Конечно, по сути своей эти здания были лишь нагромождением скал и совершенно не приспособлены для жилья, но этого от них и не требовалось. Зато вид с высоты трона императора открывался величественный и устрашающий.

Пришла пора подумать и о потомстве. Несмотря на то, что впереди у Драонна были ещё сотни, если не тысячи лет, Бараканд предупредил, что с этим затягивать не нужно – вероятность того, что у него родится ребёнок, была ничтожно мала. Лишь единицы женщин в этом мире способны были доносить плод до конца. И нужно было найти хотя бы одну из этих единиц.

С магическим металлом получилось ровно так, как и задумывал Бараканд. Благополучно вернувшись на Паэтту, принц Эйрин, как и обещал, сумел передать небольшой самородок одному из своих бывших партнёров. Тот отнёс металл магам, и они просто сошли с ума от восторга. Стало очевидно, что нужно огромное количество этого металла, который стали называть мангилом.

Эллор, который прежде не считался особенно привлекательным для колонизации из-за удалённости и непредсказуемости Западного океана, внезапно стал вожделенным местом для всех моряков и торговцев всех мастей. Массово создавались морские торговые компании, указывающие на своих векселях магические слова «Эллор» или «мангил», и сразу же выстраивалась очередь из желающих вложить в них свои капиталы.

Сотни кораблей потянулись через Западный океан, встречая на своём пути не только привычные шторма и штили. Вероятно, всё дело было в незримом барьере между Паэттой и Эллором, но всё больше моряков рассказывали о странностях, с которыми они сталкивались в плавании. Чаще всего это было пугающее свечение, льющееся одновременно и с неба, и из глубины вод. Попав в зону этого свечения люди чувствовали сильное недомогание, хотя оно проходило практически сразу же, как только корабль удалялся на достаточное расстояние.