Скрипнула дверь, и Мира обернулась.

В проеме стояла ректор.

– Мира… – тихо сказала она.

– Госпожа Сиори… – пробормотала Мира. – Я… наверное, я здесь. Или не здесь? Я не знаю. Госпожа Сиори, я нарушила приказ оставаться рядом с Ее Высочеством. Но ведь я закрыла портал! Ты не очень сердишься?

Сиори быстро подошла к ней, обняла и прижала к себе.

– Прости меня, девочка моя, – она явно всхлипнула. – Я дважды не смогла уберечь тебя. И тогда, на Текире, и сейчас. Я так виновата перед тобой!

– Госпожа Сиори…

Ректор отстранила ее и присела на корточки, жадно вглядываясь ей в лицо, словно после долгой разлуки.

– Я не смогла тебя уберечь – но ты молодец. Ты поступила так, как должно. Если бы ты еще осталась жить!

– Да она вроде бы и не померла еще, – недовольно сказал Май – прежний долговязый мальчишка, а не взрослый дядька – вошедший в комнату. – Сира, если ты продолжишь в том же духе, я растрогаюсь и заплачу. Каси и Яни мне уже на два голоса в уши рыдают. Давайте посмотрим что-нибудь такое же пафосное, но повеселее.

Он щелкнул пальцами в воздухе.

Они стояли в ярко освещенном зале, который Мира уже видела однажды: с высокими закругленным потолком, с рядом колонн, окружающим призрачную завесу вокруг висящего в воздухе светящегося шара. Зал Славы в Мировой Сфере – тот самый, в котором они с Маем побывали недавно. Несколько кадетов в форме Академии полукругом выстроились неподалеку. Они все стояли навытяжку, и в воздухе над ними плавали Мечи, а за спинами струилось разноцветное марево Щитов. Хотя и со спины, но в двоих из них Мира опознала Хану и Бохаку. Позади вторым полукольцом располагались паладины и Защитники, одетые в плащи цветов Церкви. Играла музыка, тихая и прекрасная, и госпожа Сиори с окаменевшим лицом передала грузному лысому дядьке в простой рясе небольшую блестящую табличку. Тот с поклоном принял ее и, воздев в воздух, приложил к стене рядом с такими же табличками. Вспышка – и пластина прилипла к стене. Кадеты и паладины тут же опустились на одно колено и замерли в молчании.

– «Мира Аттэй, кадет второго курса Академии Высокого Стиля», – проговорил рядом голос, и Мира слегка дернулась, осознав, что госпожа Сиори находится одновременно рядом с ней и там, вместе с остальными. – «Геройски погибла, ценой собственной жизни остановив Прорыв в Цетрии. Ты сгорела яркой свечой, осветив путь другим во мраке. Ты навсегда останешься для нас примером Служения».

– Саомир текст придумывал, под прочие мемориальные таблички подлаживаясь, – пояснил Май. – Дубина скоровычислительная. «Сгорела яркой свечой», тоже мне каламбур! Лучше бы вообще ничего не писал, одной датой ограничился. Ну ничего, не расстраивайся. Тебе еще Кара свои некрологи почитать даст, она их целую коллекцию насобирала, вот тогда и узнаешь, что такое настоящий бред.