Если бы не Рэм…

Хороший мальчик. Один из двух имперских мальчиков, переигравших на корте старую аристократию Дома Оникса.

Ченич смотрел на скудные цвета комбинезонов прибывающих пассажиров — такие подходящие для дальней дороги — и думал о войне и о разнице законов в Империи и в Содружестве.

Всю жизнь он бегал от войны. Сначала от хаттской, не понимая, почему люди должны воевать с машинами, которые создали сами? Потом — от войны между Империей и Содружеством, не понимая, почему люди должны воевать друг с другом?

Он долго шёл к осознанию хаттской угрозы. Уже завершилась война, уже списки репрессированных за торговлю с хаттами обсуждали в дэпах, а он всё не верил, что никак нельзя было иначе. Нельзя было договориться и понять друг друга.

И только теперь, когда он увидел Рэма под прицелом импульсного ружья, пришло осознание: со слабыми никто и никогда говорить не будет.

Да, пассажирский корт со всеми его службами был гораздо сильнее отбитого на голову мальчишки. Но договариваться стало возможным только после того, как мальчишка не дал захватить чужое для Содружества судно.

Что было бы, не случись на корте Рэма? Если бы владельцем плантаций оказался такой же юный актёр или инженер?

Банда Павлия захватила бы рубку и утекла в бездну космоса, прихватив одного-единственного мальчишку-имперца. Экзотика вряд ли взялась бы это расследовать, а Империи — не дотянуться.

И с плантацией — та же беда: наследник был имперцем, как и его отец. В Содружестве дело спустили бы на тормозах, а учитывая влиятельных попечителей фонда, могли его и вовсе не открывать.

Война закончилась, но предубеждение осталось. Эти имперцы такие странные: обкурятся хинга, оформят публичный отказ, а потом на попятную?

Пассажиры, шумя и перекрикиваясь, покидали корт.

Их было много. Они перетекали по гибким сходням в приёмный тамбур орбитального космопорта, откуда челноками или по мосту спускались в космопорт на самой Асконе.

Челноки Ченич и Рэм отмели сразу. Им не хотелось сейчас даже минимального риска.

Силиконовая струна космомоста с отдельными изолированными кабинками — удовольствие подороже, зато надёжнее. И они втроём — Ченич и оба мальчишки — рухнули вниз, замирая от восторга: так прекрасна была открывшаяся внизу панорама.

Аскона приближалась стремительно, оживала городами и реками, а потом всё затопил один огромный город — столичная Акра.

Корт пытался нагнать время после задержки, но всё равно опоздал больше, чем на двенадцать часов.

Родственники прибывших всё это время сходили с ума. Они запрудили парковочную площадку у космопорта, и охранники никак не могли протолкаться к Ченичу.