А что самое смешное и страшное — эта дрянь ещё работала. Когда я подошёл к — не то танку, не то — проходческому комбайну размером с доброго кита, эта монстра попыталась пошевелить клешнями с пушками и пулемётами.

Ха! Вот и получила, что ей причиталось… Пусть и спустя полтора тысячелетия.

Попинав её ещё и ногами (Со злости, а вовсе не для того, чтобы прикончить уж наверняка!), я послал дроида с плазменным резаком добыть её процессор — мало ли… Вдруг технику Вассе, или Питу из Массачусетского Технологического чего и пригодится. А вообще-то я сейчас редко так делаю — говорю же, избаловались мы с Матерью.

Лишь в каком-то совсем крошечном горном руднике я нашёл остатки поселения, что, кажется, выжило после войны, и пыталось бороться с местной природой. Мать, как она это делает всегда, после того, как я пролистал ей Дневник Колонии, сообщила вкратце — что и как.

Ну, как… Очень печально. И тягостно. Бедняги.

Насколько же извращённые мозги нужно иметь, чтобы так издеваться над своими же! Ненавидеть людей.

А за что они превратили несчастных колонистов-трудоголиков в своих злейших врагов — эти зажравшиеся, изнеженные, и избалованные вседозволенностью, и безнаказанностью, «жители Метрополии»?

Неужели не поделили пару вшивых центов от прибыли?! Или… Пытались подавить уже вспыхнувшие восстания?

Я повозмущался. Мать меня быстренько заткнула, припомнив и Конкистадоров в Америке, и аборигенов в Австралии. И даже североамериканских индейцев. И пресловутых «афроамериканцев».

Иногда я жалею, что она никогда ничего не забывает. А иногда — хорошо, что мне не нужен Главный Университет Истории и Социологии Содружества. Исторические прецеденты…

Вразумляют.

Словом, можно быть врагами — и лютыми врагами — даже принадлежа к одной расе. Ну, или биологическому виду. Или даже — религии. Вспомнить хотя бы протестантов и католиков…

А можно — взаимовыгодно сотрудничать, например, даже с земляными червями — как на Тартаре-5!

Поскольку находками я оказался не избалован (мягко говоря), решил попытаться хоть что-то узнать, или поискать в «Метрополии» — то есть на Родине. Хотя какая, к чёрту, Родина — так и Чужие не смогли бы напакостить. А иногда даже с ними можно договориться.

Челнок посадил, чтобы раньше времени не пугать народ, подальше от Логова. Иначе эту мрачную, и явно природную, пещеру назвать трудно.

Местность, где добывали себе пропитание Охотники Племени, отличалась дурацкой живописностью: все эти пахнущие хвоей, мхом и листвой (ну, не знаю, как вам, а мне, после механических запашков трюмов «Лебедя» здесь — сущий рай!) леса, зелёные луга с пугливыми антилопами-конями-баранами, ручьи, водопады, и прочая экзотика порадовали бы поэтов и последователей Торо. (Философ был такой. Кажется 19-го века. Ратовал за простую и скромную жизнь на лоне Природы…)